Источник: Журнал для женщин MyJane.ru
Автор: Наталья Сэнт
17.05.2007 Со всех сторон поучают: то «Камасутру» изучайте - и будет вам счастье семейное, то берите пример со шведов - вон как душевно на троих соображают! Неужели на Руси действительно секса не было, и пример нам брать не с кого?
Идите в мыльню!
Византийцы клянутся, что каждый русич содержал от двух до пяти жен. Да только власти над ними не имел. Женщине, которая испытывала недостаток любви и внимания от законного мужа, разрешалось искать утешения на стороне, не таясь от благоверного и не скрываясь от общественности. А если находила подходящую кандидатуру, то могла по собственному желанию поменять супруга. Правда, летописи, составленные самими местными жителями, описывают совершенно иной вариант событий, самый что ни на есть патриархальный — своевольную даму в землю живьем спокойно закапывали…
А вот по поводу другой традиции, существовавшей в языческой Руси, разночтений нет. Где любовь и секс, там смех, веселье всем миром, песни и пляски. Да такие залихватские, что по окончании древнерусской «дискотеки» многим ее участникам приходилось одежду по окрестностям искать. А на праздник бога Лада через высокий костер специально скакали так, чтобы свои срамные места показать и чужими полюбоваться…
Любили наши пращуры и другую стихию – воду. Причем опять-таки коллективно. Летом — на речке, долгой русской зимой — в баньке устраивали групповые любовные игрища. В баню, то бишь «мыльню», ходили без разделения на мужчин и женщин. Традиция эта оказалась одной из самых устойчивых. Знаменитый на весь мир герой-любовник Казанова с изумлением писал о ней уже в просвещенном XVIII веке. И не столько он возмущался варварству и негигиеничности обычая париться всем миром, сколько тому обстоятельству, что там на него никто даже глаза не положил! А ничего удивительно, ведь пришел прославленный соблазнитель туда не один, а с недавно купленной тринадцатилетней красавицей Заирой. Русскому человеку чужого не надо…
Девственность в языческие времена никто не берег, ибо ценностью ее, в отличие от умения доставить партнеру удовольствие, не считали. И слово «блудница» ругательным не являлось. Оно означало всего лишь, что девушка, достигнувшая половой зрелости, ищет мужа («блуждает»). Более того, ежели девица на выданье по неведомой причине не рассталась с невинностью ко дню свадьбы, то специально нанятые мастера — волхвы накануне первой брачной ночи устраняли эту девичью оплошность. В бане, конечно, где ж еще…
А вот чего на Руси даже во времена самого разнузданного язычества и в помине не было, так это традиции гомосексуализма. Самое первое свидетельство о грехе содомии относится к временам Ивана Грозного. И где бы вы думали? Даже не в монастырях мужских, как это было повсеместно распространено по всей христианской Европе, а среди грозных опричников. Видимо, в порядке средневековой «дедовщины»…
Пост вместо контрацепции
Первой в битву за высокую мораль вступила женщина. Неизвестно, что подвигло княгиню Ольгу в 953 году от Рождества Христова издать указ о денежной или вещевой компенсации жениху за суженую, вступающую в брак не девственницей. Может, сыну досталась невеста, уж чересчур «блуждавшая»…
А в 967 г. князь Святослав внес в закон вескую мужскую поправку: лишение невинности невесты — прерогатива и прямая обязанность ее законного супруга. Таким образом, суровый, но справедливый князь лишил работы целую армию волхвов. Пытался он запретить и танцы «непотребные». Разве что по великим праздникам хотел разрешить петь да скакать. Но тут уж народ не смолчал, взбунтовался против такой сексуальной реформы и отстоял свое право плясать, когда того душа и тело просят!
Однако не долго радовался люд русский. Вскоре страну крестили, где миром, где мечом и огнем. И правила жизни, в том числе интимной, стала диктовать православная церковь. Секс даже между венчанными супругами превратился из праздника жизни в грех великий. Соитие оправдывалось только зачатием ребенка. Удивительно, что вообще умудрялись завести кучу ребятишек. Досужие историки подсчитали, что за вычетом многочисленных постов, постных дней (среда и пятница), великих церковных праздников семейной паре для любовных игр оставалось всего лишь дней пятьдесят в году. С другой стороны, ведь и не предохранялись. Знахарок-акушерок объявили «бабами богомерзкими», а защита от нежелательной беременности с помощью трав особых считалась «убивством тяжким»…
Половой акт в разрешенные дни дозволялся только раз в сутки. И только в единственной позе, которую признавало христианство – «миссионерской». Нечего экспериментировать: муж — всему глава, значит, он сверху, а жена лежи себе, принимай семя детородное. Позиция, например, «стоя» запрещалась именно по той причине, что забеременеть в ней трудно, а значит она не чадородия для, а токмо слабости ради…
Тех, кто, несмотря ни на что, продолжал по старинке заниматься сексом во время водных процедур в природных водоемах на свежем воздухе, объявили ни много ни мало колдунами и ведьмами. Строго-настрого запретили «мыльню» девичью (за день до свадьбы) и брачную (совместную баню наутро после первой брачной ночи). Последнюю заменили раздельным омовением супругов после «греха соития»…
Осудили даже, казалось бы, невинный обряд, оставшийся с языческих времен: молодожены за свадебным столом брались за куриные лапки и разрывали курицу пополам. Нет, не птичку было жалко отцам духовным. Все дело в том, что действие это символизировало лишение девственности, а потому было заклеймено, как «бесовское»…
Контроль над тем, насколько ревностно соблюдались многочисленные правила, осуществлялся через таинство исповеди. Попам строго предписывалось задавать мирянам вопросы наподобие такого: «Не влагали ль вы уста и перста своим ближним в места непотребные и куда ненадобно?» И отвечали как на духу, а потом каялись и грехи замаливали столь же страстно, сколь и грешили…
Закон что дышло…
Наши люди не были бы самими собой, если бы не пытались обойти многочисленные навязываемые ему «нельзя». Как-то же выполняли наказ, свыше данный: «Плодитесь и размножайтесь»… А свои эмоции по поводу церковных запретов на секс смачно выражали в частушках, пословицах да поговорках. Типичный пример: «Грех – когда ноги вверх, а опустил – Господь простил». А то и вовсе снимали эмоциональное напряжение в матерном сленге, который до той поры не приветствовался на миру, зато теперь — в знак протеста – расцвел пышным цветом.
Лингвисты подсчитали: всего лишь из шести-семи существовавших слов грязно-сексуального характера насочиняли такое количество вариаций, какое другим языкам мира и в кошмарах не снилось. Вместо волшебных сказок по земле русской стали распространяться «сказки заветные» — веселые байки эротического содержания. Сами их сочинители не могли позволить себе впасть в древний языческий блуд, но зато придуманные ими персонажи обходили в своих сексуальных похождениях и бога, и черта, и законных супругов, лишь бы на сеновал к «мил-дружку»!
И напрасно в церковных книжках, бесплатно раздававшихся для воспитания народа, блудниц рисовали со страшными лицами и безобразно раздутой грудью. Русскому мужику все равно подавай в жены красавицу кровь с молоком, с бюстом не меньше четвертого размера. Идеал красоты со времен язычества остался неизменным. Из поколения в поколения в Центральной России передавали рецепт снадобья в помощь тем девкам, которые грудью не вышли и рисковали тем самым в старых девах застрять. Три ложки женского грудного молока, ложка меда, ложка растительного масла и кружка отвара мяты перечной. И пили, и втирали. Грудь, сказывают, росла как на дрожжах…
А когда Екатерина Великая окончательно запретила общие бани, тут же параллельно со строительством раздельных женских и мужских «мылен» рядышком пристраивали специальные кабинеты для любовных утех. И сама императрица была в них не раз замечена…
Отстоял народ православный и многие праздники языческие. Думаете, праздник в честь бога Лада (как и само божество) забыт давно? А ведь день Ивана Купала – это он и есть. И хоть огненных оргий уже не устраивают, но где-то на молекулярном уровне наш человек в такие дни все еще смутно осознает, что надо бы что-то такое учудить. Как в старые добрые времена. И отправляется… в сауну.
