Сила Веры

Сила Веры

Владимир Беликов

Молоденькая хохотушка из цирюльни состригла с меня лето. Почти наголо. Символический акт, словно, в волосах застряли травинки из Малиново, песок из Филевской поймы, гулкое опустошение августа.

Я шагал с Лубянки в сторону Нового Арбата, срезая путь Кузнецким мостом. Пасмурный и душный неуют падал на стриженый череп робкой изморосью. Город давил на меня и я словно задыхался.

Присел на скамейку под густым кустарником возле старого МГУ, разглядывал обновленный бок Манежа и башни Кремля. Не мог заставить себя продолжать путь. Важная деловая встреча заставила понервничать и по телу пробегала запоздалая дрожь. Несерьезный афтершок, в сравнении с главной тряской почти месячной давности.

Очень хотелось домой в неопрятный уют домашних шорт и уволенной из выходных футболки. Я победил и добился своего. Отметил локальную победу ирландской отбивной в каком-то ресторанчике. Но радости не было. Только сухое удовлетворение и упадок сил. Сытый желудок давил ирландской тяжестью.

Близкая осень вдруг воспринималась началом неких будней, на самом деле, давно начавшихся, с последним жарким днем. Словно мне, как счастливой малышне предстояло идти в школу первого сентября.

Разозлившись на слабость в членах и накатившую боль в висках, стиснув зубы и смешно напевая что-то неуместное, нарочито бодро зашагал к новоарбатскому повороту.
Внезапно представил сказочную, завораживающую картину – неожиданно ты прижимаешься к обочине на своем черном японце со вздернутой крышей, опускаешь стекло и приветливо машешь рукой. Я падаю рядом с тобой на переднее сидение и мы едем ко мне, весело болтая. Я глажу тебя по руке, осторожно и бережно, чтобы не помешать водительским манипуляциям. Коробка-автомат позволяет задействовать только правую твою ногу, левая, бесполезная для вождения, эротично откинута в сторону. Любуясь твоими коленями, говорю обо всем важном и главном, что копил три недели и непременно обязан сказать. Ты улыбаешься – ведь, я говорю светлые и приятные слова…

Томительные и сладостные грезы прерывает режущий ухо тормозной взвизг потрепанной семерки. Я и не заметил, как мечтая, свернул за угол и принялся голосовать бомбилам. Я твердо понимаю, что это ты меня довела до нужного места.

Прямая дорога, без единого поворота до малой родины – родного микрорайона зажатого с четырех сторон - Кутузовским проспектом, оврагом с ниткой Сетуни внизу, лесом с ближней дачей, где преставился отец народов и сквером, вокруг лавочек которого ежедневно кучкуются спившиеся маргиналы, а мимо них толкают перед собой коляски молодые мамочки.
Походка ближе к дому приобретает обычную твердость, нервозность середины дня, сползает с меня медленным отливом.

Бросаю ключи на стол и застываю перед ноутбуком. Ритуальный пробег по соцсетям и почтовым ящикам. Друг купил одноглазого котенка – потому что понравился. Он явно совершил добрый поступок. Теперь пушистый комочек жизни выживет в этом мире. Случайная знакомая, навсегда отправляется в Тоскану, где не бывает зимы. Посторонние люди, пленники странных порывов, отмечают симпатией мои фотографии.

С высокого этажа непогода и повседневный исход автомобилей во все стороны света воспринимаются, как рекламная картинка-напоминание для мучеников, обреченных жить без отпуска на море. Я люблю стоять у кромки воды, когда сонные волны ласкают ступни. Последний раз это было давно, но некоторые ощущения невозможно забыть. Например, прикосновение твоих губ к моей трехдневной щетине. Я тогда еще побежал бриться. Как всегда бесподобное летнее платье, туго облегало твою фигуру. Оно потом лежало, развеясь во все стороны, на моем новом комоде. Устраняя щетину, я подглядывал за тобой в зеркало. Ты стояла у окна в отрешенной задумчивости, будто перебирая длинными пальцами урожденной аристократки пестрые дни уходящего и странного лета.

Там где ты стояла, я сейчас продолжу докрашивать стену, обозначив движениями кисти вверх-вниз окончание ремонта. А вечером непременно вернусь в центр – новый салат из морепродуктов в знакомом кафе и золотистая дымка между небом и крышами притягивают меня предвкушением незатейливой радости. Дух у меня перехватит от иных событий, которые скоро грядут, когда я непременно вызову их к жизни нечеловеческим усилием веры. Пока ты можешь смело бродить по закоулкам своего сознания, слушать свое сердце, выбирать улицы, по которым я не хожу и строго вглядываться вдаль, что придает твоим волшебным глазам огненный блеск. Ты можешь это делать, пока я не докрасил стену и не собрал в солнечную мощь силу веры…


© Copyright: Владимир Беликов, 2012