Исправил ошибки, дописал конц главы. Ловите 22-ю.
23
Саша Лящук влюбился сразу же, с первого взгляда. Но понял он это не сразу.
1 сентября Елизавета Борисовна, как это делается обычно, представила классу новенькую.
– Ребята, познакомьтесь! Это Таня Сизова. Она будет учиться с вами в одном классе. Ее папа - офицер, служил в Германской Демократической Республике. А теперь его перевели в Куйбышев.
Все как обычно. Ничего особенного, ну, если не считать того, что эта Таня приехала из ГДР. Но, по большому счету и в этом ничего особенного нет. Подумаешь! Вот сосед, Григорий Константинович, войну в Берлине закончил. Так что нечего задаваться... Но… она, вроде, и не задается. Этакая тихоня. Ничего особенного. Девчонка и девчонка. Но почему все время мысли к ней возвращаются?
Нельзя сказать, чтобы она сразу Саше понравилось. Его идеалом красоты была голубоглазая блондинка с длинными волосами, распущенными или заплетенными в толстенную косу. И такая была в классе. Виолетта Соколовская. Но вот, почему-то Саша влюбился в Таню Сизову, брюнетку, с темными, почти черными глазами. Ну, да, конечно, человек же не выбирает, в кого влюбиться. А если бы можно было выбирать, кого бы Саша выбрал? Наверное, Машку Тишкину. С Машей они с 1-го класса сидят за одной партой и дружат. С ней можно болтать на любые темы, шутить, дурачиться, беситься, толкаться, шутя бороться. Машка веселая и настоящий друг. Но вот не Маша, не Виолетта и не любая другая девочка из класса, а эта самая молчаливая Таня, в которой, см. выше, ничего особенного, если не считать, что она жила какое-то время за границей. Ну, неужели это - причина? Глупости какие!
Ощущения были непонятные, поначалу, даже, пожалуй, неприятные. То есть сначала Саша ничего не заметил. Но вот что-то засело. Что-то будоражило. Что-то внутри шевелилось, когда кто-то из учителей устраивал перекличку:
– Романова!
– Я!
– Савунин!
- Я!
- Сизова!
- Я!
И встает! А Саша отводит глаза, чтобы не смотреть слишком пристально и не выдать... Что именно, не выдать? Сначала он ничего не понимал, потом сам себе не мог признаться, что испытывает какие-то особенные чувства. Потом гнал от себя мысль что это... Да, это любовь! 12 сентября Саша наконец признался в этом самому себе. Да, совсем не похоже на то, что он читал в книжках и на то, как он себя это представлял. Да, не боевая подруга Маша и не красавица Виолетта. Ну, значит, ВОТ ТАКАЯ она, любовь. Обманывать самого себя - недостойно мужчины. Что делать дальше? Саша не решил. Надо подумать. В конце концов, наверное, это неплохо. Говорят, любовь зла, полюбишь и козла. А Таня, в конце концов, не уродина, вроде бы, не дура и не злюка. Пожалуй, она ему нравится. Или потому и нравится, что уже влюбился? Ладно, поживем-увидим.
16 сентября в среду шёл обычный урок труда. Мальчики в чёрных или синих халатах вытачивали очередную деталь. «Вжик-вжик» - визжали напильники. Учитель, Василий Савельевич, мужчина за сорок, ходил между верстаками и раздавал указания.
Вдруг в мастерскую вошла библиотекарь Марина Вячеславовна.
– Василий Савельевич, – обратилась она к трудовику, – мне нужна грубая физическая сила. Мы сейчас книги ремонтируем. «Книжкина больница». Девочку мне уже дали. Но нужен мальчик книги таскать. Отпустите кого-нибудь со мной.
– Ну, что ж, – согласился Василий Савельевич, – дело хорошее. И тоже – труд. Пусть учится книги ремонтировать. С Вами пойдёт… пойдёт… – Василий Савельевич сделал вид, что задумался… – пойдёт Лящук.
О, как здорово! Саша обрадовался. Честно сказать, уроки труда ему не нравились. Ну, не было у него склонности к работе с металлом или древесиной. Сидеть в библиотеке среди книг, куда приятнее, чем среди шума и стружки. Да и Василий Свельич – мужик крутой. Может отчитать, отругать, даже наорать. То ли дело мягкая, улыбчивая Марина Вячеславовна!
Саша с удовольствием отложил в сторону недоделанную деталь и пошёл за библиотекаршей.
– Надо будет сначала перенести книжки в заднюю комнату и там сложить, я покажу куда, – щебетала Марина Вячеславовна, пока они шли по коридору, поднимались по лестнице и шли по коридору второго этажа, – А то я старенькая, мне тяжело таскать. Потом я покажу, как клеить. Это не трудно. Тебе понравится.
Саша улыбнулся. Марине Вячеславовне лет сорок пять. По сравнению с Сашей, конечно, старенькая, но он прекрасно понял, что женщина кокетничает.
Они вошли в библиотеку. Как устроена библиотека? Как входишь – довольно большое пространство со столами: читальный зал. На одном из столов лежат газеты и журналы, в основном – детские: «Пионерская правда», «Мурзилка», «Весёлые картинки», но есть и взрослые «Правда», «Известия», «Огонёк». Слева – нечто вроде прилавка, за которым сидит библиотекарь и выдаёт книги. «Прилавок» отгораживает стеллажи с книгами. За «прилавок» школьникам нельзя. Туда можно только библиотекарю.
Марина Вячеславовна повела Сашу с собой, в зону, закрытую для остальных школьников. Саша аж загордился мысленно. Вот никого сюда не пускают, а его пригласили! В дальнем конце библиотеки на столе были сложены книги. Несколько десятков.
– Вот здесь берёшь и… сейчас покажу, куда нести.
Нести было недалеко. Метрах в трёх от стола находилась дверь. За дверью небольшая оказалась комната. В комнате был всего один стеллаж с книгами и 3 стола. На одном из столов были разложены книги, ножницы, цветная бумага. Стояли бутылочки с канцелярским силикатным клеем. А за столом… За столом сидела Сизова!
