Спасибо за отзыв. Постараюсь.
Вид для печати
Спасибо за отзыв. Постараюсь.
39
В этот день Саша и Таня снова гуляли после школы, но недолго, где-то час. Потом каждый пошел к себе. Сашина мама работала в вечернюю смену, и, когда она пришла домой, Саша уже спал. Утром Саша не стал рассказывать про драку. Благо, единственный полученный синяк был на плече и рубашка его закрыла.
А вот Таня всё рассказала родителям.
Виктору Сергеевичу рассказ дочери понравился:
– Ай, да Сашка! Молодец! Умеет постоять за себя и за девушку! Наш человек!
А Виктория Николеевна перепугалась:
– Этот Батенькин не уймётся. Надо что-то делать.
– Да брось ты, – смеялся Сизов, – такие батенькины смелы, пока безнаказанны, разик получив в харю, они сразу становятся смирными.
– Нет, Вить, такие не успокаиваются никогда. Они могут затаиться, а потом напакостить. Витя, надо сходить, поговорить с директором.
– С директором? Ты этого директора видела? Бой-баба! Палец в рот не клади! Она сама этого Батенькина уделает в два счёта. Я же говорил с ней. Ей бы полком командовать. Тем более, что его же к ней физик отвёл. Думаю, она этого Батенькина скушала. И приятного ей аппетита!
– И всё-таки, я считаю, что так это оставлять нельзя. Может, в милицию заявление написать?
– Если в милиции будут заниматься каждой дракой школьников, когда милиция будет преступников ловить? Ну, перестань! Всё кончилось.
– Ой, чует моё сердце, что всё только начинается. Батенькин же бандит. А если с дружками подкараулит ребят где-нибудь?
– Ладно, – принял решение Сизов, – я знаю, что делать!
– Что ты надумал? Пойдёшь к директору? Или в Милицию?
– Вот ещё!
– Тогда что?
– Узнаешь.
– Но я сейчас знать хочу.
– Узнаешь, – и Виктория Николаевна поняла, что тянуть из супруга слова не имеет смысла.
Ждем продолжения с нетерпением
40
На следующий день Батенькин пришёл только ко второму уроку. Вероятно, первый урок он провёл в кабинете директора в обществе Тамары Дмитриевны и своей матери. Вёл он себя тише, но недобро зыркал на Сашу, хмыкал, проходя мимо, во время урока химии показал кулак.
После уроков, выходя из раздевалки он столкнулся с военным в форме капитана.
– Батенькин?
– Ну, я! А что такого?
– Я думаю, ты сам знаешь, что такого. Отойдём с дороги, поговорить надо.
Батенькин пожал плечами. Хмыкнул. Отошли.
– Послушай, пацан, ты в детской колонии бывал когда-нибудь?
– Угрожать будете?
– Предупреждать буду. А ты будешь слушать и молчать. А то рассердишь ненароком. А сердить меня ой, как не стоит! Знаешь, чего мне сейчас хочется? … Мне хочется сломать тебе каждый палец, которым ты, ссунок, до моей дочери дотронулся. Но я сдерживаюсь. Я военный. Нам без выдержки – никак. Но если ты сейчас залупляться начнёшь, я же могу и не сдержаться. Ты меня понял?
И Сизов выразительно посмотрел в глаза Батенькину.
Тот хотел было разразиться ироничной тирадой, но в горле почему-то пересохло. И Вадик едва заметно кивнул.
– Я рад, что мы друг друга поняли. Так ты в колонии не сидел?
Вадик покачал головой.
–А вот я знал одного, который побывал там. За ерунду, заметь. Шалили мальчишки. На спор швырнул яблоком в милиционера. Попал в голову. Милиционеру – шишка. А парню – колония. Ну, то, что ты волю несколько лет не увидишь, это понятно. То, что там тебя бить будут, ты тоже понимаешь. Бить и унижать. Это ты на воле такой весь гордый урка. Там с тебя спесь быстро собьют. Во-первых, если ты считаешь себя таким вот атлетом, я тебя разочарую, ты не атлет. Вот это мышцы? От слова мышь, твои мышцы. Да и куришь. Хиляк ты! Так что, не сомневайся, там найдутся и посильнее тебя. Да будь ты впрямь силачом, с тобой бы справились легко и быстро. Потому что их много, и они там давно. А уж такого хлюпика в два счёта… И бить тебя будут каждый день. Не потому что ты что-то делаешь не так. Для острастки. И унижать. Ты знаешь, кто такие активисты? Я имею в виду, активисты в колониях. Это такие лбы великовозрастные, которые за порядком следят. Перед начальством выслуживаются. Вот ты, плохо учишься. И что тебе за двойку бывает? Ну, поругает мать. Ну, подзатыльник даст. А там тебя за каждую двойку избивать будут. Потому что активистам проучено следить, чтобы двоек в классе не было. И еду у тебя отнимать будут. Вот пошлёт тебе мамаша что-нибудь вкусное. Но тебе только понюхать дадут. Всё съедят активисты и их шестёрки. А то, глядишь, и нечто похуже будет. Подойдёт к тебе активистик, и поигрывая ножичком: «В сортире грязно. Пойди-ка, вылижи!» Только вылизывать придётся в буквальном смысле. Языком. А не захочешь – перо в бок. Раньше таких как ты опускали. Ну, ты знаешь, как это делают. Это тебе, скорее всего, не грозит: вирус. Сам знаешь. Но заставить сосать чей-то вонючий конец могут и сейчас. Не ради сексуального удовольствия. А просто, чтобы унизить. Ну, конечно, работать заставят. И работа будет преотвратная. Вот того моего приятеля заставляли покрышки потрошить. Резину от метала отделять. Руки в кровавых мозолях были. И каждый день по нескольку часов. В 1941 парень этот на фронт попросился. И удовлетворили его просьбу. Вот так он вырвался из колонии. Так, представляешь, самый счастливый боец был. Все трудности и опасности на фронте казались ему такой мелочью, по сравнению с колонией! Но, ведь, страна наша борется за мир, и мы все надеемся, что войны не будет, правда? Так что такой шанс тебе вряд ли выпадет. И оттрубишь ты от звонка до звонка. Если доживёшь. Вот и подумай, не слишком ли дорогая плата за сомнительное удовольствие поиздеваться над одноклассниками. Ты меня понял?
Вадик вивнул.
– Голосом скажи, ты меня понял?
– Да, - выдавил из себя Батенькин.
– Ну, вот и хорошо! Да, чтобы у тебя не было соблазна сделать пакость чужими руками, ну, там, подговорить кого-то, учти: если с моей дочерью или с Сашей произойдут какие-нибудь неприятности, то и с тобой произойдут неприятности. Можешь не сомневаться.
– А если я ни при чём? – с ужасом спросил Батенькин.
– А вот ты следи, чтобы ничего не произошло. Уж постарайся! Я в тебя верю… У тебя пуговица расстегнулась.
И Сизов застегнул верхнюю пуговицу на рубашке Батенькина.
– А шею надо мыть, хоть иногда… Ладно. Я пошёл. Вольно! Разойдись!
Сизов отпустил Батенькина и пошёл своей дорогой.
Батенькин же остался в смятении. Он чувствовал себя униженным и разваленным. Он так и не решился ответить этому противному капитану. Он двинулся в сторону, что-то насвистывая, пытаясь показать окружающим, что ничего не произошло особенного. Ну, мало ли о чём они говорили с капитаном?
В голове Батенькина роились планы мести. Поздний вечер. Капитан идёт с работы. Вдруг перед ним вырастают несколько фигур. И сзади. И с боков. Как в кино. Батенькин выходит вперёд, поигрывая ножичком: «Ну, что, капитан? Вот мы и встретились на тёмной дорожке». Капитан встаёт на колени, молит о пощаде, но Батенькин смеётся ему в лицо. И – с вариациями. Но при этом Батенькин понимал, что ничего подобного не будет и что он больше не станет цеплять Сашу с Таней. Уж больно в колонию не хочется! То, что слова Сизова – не пусая угроза, было понятно сразу. Да и капитан, он же вооружён. У него же пистолет. Положит их всех в два счёта. Ну, правда, не стоит! «Не тронь говно, не завоняет!» нашёл Батенькин для себя утешительную формулу. И на этом его конфликт с самим собой был исчерпан.
Димыч, глава получилась , молодец!
замечательно! хочу дальше, дальше, дальше читать!!!
Умница.здорово.Браво!!!!
41
Тем временем приближался день свадьбы.
Со всей страны съезжались и слетались гости. Их селили в гостиницах города. Саша и Таня были очень удивлены, узнав, как много у них, оказывается, родственников. Некоторых они знали неплохо, некоторых видели раз или два в жизни, про некоторых только слышали, а про некоторых даже не слышали.
Сизов был очень огорчён, что не может приехать тётя Тоня из Брянской области. Его тётя. Заболела она. Но тётя Тоня пообещала приехать сразу же, как поправится.
Встречи с родственниками и другие дела занимали много времени. Ребятам стало не до домашних заданий. Учителя понимали это и старались не дёргать их лишний раз. Несколько раз их отпускали с уроков. Например, Таню – на примерку свадебного платья.
Да, теперь Саша и Таня сидели рядом. Вторая парта посередине. Пересадка эта имела некий комический эффект. В классе были Маша Тишкина и Лена Трушкина. Мало, что фамилии созвучны, они ещё и рядом по алфавиту стояли. Учителя, делая перекличку, выкликали:
…
– Рогов!
– Я!
– Тимофеев!
– Я!
– Тишкина!
– Я!
– Трушкина!
– Я!
Уже забавно. Так вот, Саша сидел рядом с Тишкиной, а Таня – рядом с Трушкиной. И когда Таню пересадили к Саше, Тишкина оказалась рядом с Трушкиной.
Сначала планировалось позвать на свадьбу только родственников и друзей семьи. Не говорим о всяких чиновников, которые сами себя позвали. Одноклассников звать не собирались. Но тут взбунтовался Саша. Он заявил маме:
– Что это такое получается? Дядя Миша и тётя Ида, которых я видел всего раз в жизни, когда мне было лет пять, приглашены. Тётя Валя, которую я, вообще ни разу не видел, будет, а друзей моих, значит, нельзя?
– Ты против тёти Вали? Сказать ей, пусть уезжает обратно?
– Нет. Она мне не мешает. Но я хочу, чтобы на свадьбе были и мои друзья. В конце концов, чья свадьба, моя или твоя?
– Твоя…
– А раз моя, то я имею право позвать на неё своих друзей.
– Батенькина не забудь позвать! – усмехнулась мать.
– Захочу и позову!
После долгих споров, мама сдалась. Она позвонила Кулагиной, и та дала добро. Саше разрешили позвать пять человек. Его такой компромисс удовлетворил. Саша позвал Володю Широкова, Игоря Церкевича, Гену Осокина, Машу Тишкину (всё-таки, семь лет за одной партой сидели) и Равиля Хабибулина, который учился классом младше, но с которым Саша дружил по двору.
Таня подобных требований не выдвигала. Её состав гостей не волновал.
Что касается Батенькина, то он стал подчёркнуто вежлив, даже ласков, что Саше совсем не нравилось. Саша был не дурак и Батенькину не верил, как, в прочем, и Таня. Слушая рассказы детей, Сашина мама вздыхала: «Не к добру это!». Хмурились и Сизовы. Но, во всяком случае, больше Батенькин ребят не задевал.
Однажды в дверь к Лящукам позвонили. За дверью стоял щуплый молодой человек лет двадцати семи, в очках:
– Здравствуйте! Я к Саше Лящуку. Меня просили провести с ним инструктаж по интимной жизни.
– Да, проходите, конечно! Саша дома.
Светлана Ивановна смутилась, но она была готова: Кулагина предупредила её. А вот Саша растерялся. Для него этот визит явился полной неожиданностью.
Они ушли в комнату, где молодой человек поведал Саше много интересного. Нет, в принципе Саша знал, откуда берутся дети и что для этого делается, но очень многое явилось для него откровением. Так, например, он не знал раньше о том, что у женщины выделяется смазка.
Аналогичное событие произошло и в квартире Сизовых. Только к ним приходила дама за сорок.
В общем, к назначенной дате всё было готово и все были готовы.
Молодец.
так хочется дальше почитать!!!!!