Забавно. Но это уже был бы другой роман :)
Вид для печати
Забавно. Но это уже был бы другой роман :)
На месте мепают друг друга.
Прямо на столе среди скллянок
На столе среди склянок это профессор и уборщица. или 2 лаборанта. или еще кто попало. Это в середине текста будет.
А в концовке - военные, которые сожгли лабораторию чтоб не допустить распространения бл**ского вируса... и сами им заразились в процессе сожжения)))
И, всё-таки, несчастная любовь останется. Вдруг первым существом будет то, которое ранее заразилась и влюбилась.
Я думаю, там внутри лаборатории все должны взаимно перезаражаться. Групповуха получится.
а смысл сюжета в том, что уничтожающие это "гнездо разврата" сами заразятся)))
Поменял нумерацию глав. Теперь их ровно 50
50
Тем временем, учёные искали средство от вируса. Искали и не могли найти. Бывало, что находили какое-то вещество, убивавшее или угнетавшее вирус, при этом не убивавшее людей, но вирус быстро мутировал и становился к этому лекарству невосприимчив.
Кроме попыток убить вирус или найти вакцину, пробовались другие варианты, например, сделать так, чтобы вирус не мешал половому акту и зачатию (вирус в организме остаётся, но не мешает) или заставить организм чаще и больше вырабатывать окситоцин, или подсунуть вместо окситоцина другое, похожее вещество. И результаты были, но весьма незначительные.
Через некоторое время учёные столкнулись с серьёзной проблемой: мышей стало не хватать. Мышиное поголовье стремительно сокращалось. И дело было не в гибели зверьков: в большинстве случаев мыши выживали. Просто они не хотели размножаться и, в конце концов, если не умирали от экспериментов, умирали от старости. Та же проблема возникла с крысами, кроликами и другими животными. Дошло до того, что лаборатории стали скупать у населения домовых мышей, кошек и собак. Мальчишки и бездомные приносили в лаборатории мышей, бродячих собак и кошек и получали за них деньги. Но животных всё равно не хватало, и с каждым месяцем эта нехватка усугублялась. Лабораторных животных приходилось экономить. И вот наступил момент, когда мыши, крысы, кролики просто кончились. Правда, было сколько угодно цыплят, но цыплята – не то. Организм курицы отличается от организма человек отличаются гораздо больше, нежели организм мыши.
Зато людей-добровольцев было хоть отбавляй. Супруги, постоянные любовники, да просто люди с улицы приходили в лаборатории в надежде, что средство от импотенции Фламана-Одли (так теперь называлась болезнь) будет найдено и они первые смогут заниматься сексом. Не стало лабораторных животных, чтобы проверять на них безопасность препаратов и методик. А люди… Добровольцы подписывали бумагу, что они осознают, что подвергают себя опасности и, если с их жизнью или здоровьем что-то произойдёт, не станут предъявлять никаких претензий. И бывало, что добровольцы умирали или становились калеками. Хотя, не столь часто. Всё-таки, на них испытывали лекарства, а не яды. Ну, а некоторым даже повезло. Например, у одной немецкой пары после опытов получилось не только совершить три половых акта, но даже зачать ребёнка. Однако, когда они легли в постель в четвёртый раз у них ничего не получилось, а препарат гулпанцин кроме них не помог никому. Почему он им помог, учёные так и не поняли. Ну, хоть один ребёнок!
В самых продвинутых лабораториях делались попытки клонировать человека из клеток. Безуспешно. Наука ещё не достигла достаточного уровня.
Предпринимались попытки и обойти болезнь, раз уж не получается победить её в лобовой атаке.
Легче всего оказалось справиться с вагинизмом. Укол, расслабляющий мышцы – и вот уже женщина может принять в себя член. Если мужчина в эту женщину влюблён, акт получается. Акт получается, а овуляция – нет. Почему – непонятно. Нет, не точно выразился. Беременность, иногда, наступает, но очень редко. 1 случай на 300-400 половых актов. Ещё один вариант, казалось бы, очевидный: собрать сперму у влюблённых пар и вливать нуждающимся. Ничего сложного: после акта собрать в пробирочку то, что вытекло из влагалища. Но то «всхожесть семян», опять-таки, была ничтожной, меньше 0.3%. Конечно, это было лучше, чем ничего, но рождаемость продолжала стремительно падать. Всё реже можно было увидеть матерей с колясками, малышей, играющих на детских площадках. Закрывались ясли, детские сады. В больших городах они ещё сохранялись, хотя их и стало меньше во много раз, а в небольших городах и в сельской местности они исчезли напрочь. Правда, по детям и их родителям это не ударило: детей рождалось так мало, что власти многих государств брали семьи с маленькими детьми на своё полное обеспечение. А не брали, обычно, в тех странах, где государство в принципе устранилось от помощи гражданам, и социальной защиты не было или практически не было.
Ну, и, как советовал Гведичи, многие государства стали стараться, если не пропагандировать сексуальные отношения, то, хотя бы, ослабить накопленный веками негатив. В некоторых странах, где нудизм был запрещён, его разрешили, а где был разрешён, его стали активно пропагандировать.
Дальше всех пошли китайцы. Ну, им, вообще, не привыкать к крутым поворотам. Во первых они, конечно же, отменили разработанную ранее программу снижения рождаемости. Свою демографическую политику они развернули на 180°и теперь рождаемость стали всячески поощрять, а во-вторых нудизм стал государственной политикой. Пример показал сам Великий Кормчий Мао Цзэ Дун, явившись на одно из официальных мероприятий в том, в чём в далёком 1893 его родила Вэн Цимэй. Его супруга Цзян Цин также вышла в костюме Евы. Была разработана программа поощрения наготы. Программа называлась «Человек рождается голым» Вышло постановление, предписывающее госслужащим при температуре воздуха выше +22° ходить без одежды. Исключение: больные и работники, для которых одежда имеет функциональное значение, например, пожарные, артисты. Если кто-то готов был обнажиться при более низкой температуре, это всячески приветствовалось. Дети в школах занимались также без одежды. В Пекине на площади Тянь Ань Мэнь проходили многотысячные голые демонстрации. В других китайских городах тоже проходили подобные демонстрации. Совершать половой акт разрешалось в любом месте и в любое время, при условии, что это не причиняет кому-то вред и не подвергает никого опасность. Например, секс на проезжей части был строго запрещён. Заботу о ребёнке, родившемся в результате такой связи, брало на себя государство. В прочем такого рода случайные связи, как правило, заканчивались браком. Любовь! О каждом подобном случае писались восторженные статьи. И успехи у китайцев были. Только за 1959 год от таких вот связей родилось 17430 детей. Для 600-миллионной страны, конечно, – капля в море, но в свете идей Гведичи это было совсем неплохо.
И всё-таки радикального средства найдено не было. Население Земли медленно, но неуклонно сокращалось.
Да, по поводу животных.
Поголовье скота быстро и неуклонно сокращалось. Оставшиеся коровы, в большинстве своём перестали давать молоко. Ведь для того, чтобы было молоко, корова должна родить телёнка. Нет телёнка – нет молока. Аналогичная ситуация наблюдалась с овцами, козами и другими самками. Держать скот стало невыгодно. Кормишь, кормишь, а толку – как от козла (быка, барана, жеребца) молока. Скотина, неблагодарная! В результате скот стали резать на мясо. Тем более, что цены на мясо взлетели до небес. Некоторые хозяева берегли скотину, разве что, в надежде, что цены поднимутся ещё выше. Позволить себе стейк или отбивную могли себе только люди исключительно богатые. Были, конечно, и те, кто надеялся на появление в скором времени средства от фламо. Были даже сентиментальные хозяева, жалевшие своих коровушек и козочек. Но таких было совсем мало, ведь кормить животных, не приносящих прибыли – прямой убыток. И поголовье скота, как я уже писал, сокращалось быстро. Спохватились. Ведь при таком раскладе, к тому моменту, когда средство от болезни будет найдено, ни коров, ни свиней, ни овец не останется вовсе. Тогда государства озаботились проблемой на своём, государственном уровне. Животных (не старых и не больных) выкупали у населения и размещали в больших хозяйствах, предназначенных, прежде всего, для сохранения генофонда животных, выкупил бы скот у фермеров и держал бы там. разумеется, не весь скот, но сколько-то тысяч голов. Хозяйства эти старались размещать поближе к научным центрам, чтобы в случае необходимости, можно было бы, например, давать им экспериментальные лекарства и следить за результатом. Чаще хозяйства эти были государственными, иногда – частными, но выполняющими заказ государства. Кстати, в таком большом хозяйстве и вероятность приплода (а, стало быть, и молока) выше. У быка перед глазами 5 коров или 10 000 коров? Разница! А у коровы - 1 бык или 10 000 быков? Это самый разумный вариант. Куда разумнее, чем возить быков по хозяйствам. Кстати, такие хозяйства и охранять проще. Одно дело - сторож с берданкой, другое - забор с колючей проволокой и часовые на вышках. Ведь мясо стоит очень дорого. Соблазн стащить коровку или свинку велик. Кстати, от схемы один самец – много самок пришлось отказаться. Как знать? Может быть именно этот бычок и покроет тёлку!
В социалистических странах поступили также. А размах получился даже больше. Огромные коровограды (не путать с Кировоградом), свинограды, овцеграды, козограды и конеграды (не путать с конокрадами) на десятки тысяч голов в окрестностях Москвы, Ленинграда, Киева, Харькова, Одессы, Риги, Свердловска, Новосибирска, Алма-Аты и других больших городов. И в этих центрах, кстати, даже молоко бывало. Хотя, конечно, очень мало.
Но, конечно, по всему миру переходили на птицеводство и растениеводство. Были разработаны программы, которые в одних странах применялись более успешно, в других – менее. Огромные успехи, например, сделала Монголия. Традиционно скотоводческая страна в короткий срок стала земледельческой. Это даже назвали Монгольским чудом. В то же время именно там, в окрестностях Улан-Батора, при помощи советских специалистов, был создан самый большой и передовой центр по сохранению генофонда скота.
А ещё у богатых появилась мода держать в качестве домашних животных коров, коз, овец, верблюдов и т.д. Ну, лошадей держали и раньше.
В некоторых странах фламо ударило не только по животноводству, но и по земледелью, ведь в животные, прежде всего, лошади и быки, часто использовались в качестве тягловой силы. Заменить же их тракторами было зачастую непросто по двум причинам. Во 1-х, трактор многим был не по карману, а во-вторых на горных склонах и террасах применять трактор было сложно.
Многие крестьяне разорялись и уходили в города, где пополняли армию безработных.
Охота на млекопитающих была запрещена практически повсеместно. Активизировались браконьеры. Птиц стрелять было можно, но убить слона, тигра, медведя или лося, это же для охотника интереснее, чем какую-то несчастную утку! К тому же, для некоторых племён Африки, Юго-Восточной Азии, Южной Америки, Австралии, Океании, а также для некоторых народов Севера охота была главным, а то и единственным источником пропитания. Племена возмутились. В Индонезии и Новой Гвинее даже началось восстание. И правительственные войска долго не могли справиться с мятежниками. Легко ли правиться с партизанами в дремучих джунглях! В прочем, вскоре повстанцы прекратили сопротивление. То, что не смогли сделать военные, сделал голод. Животные в лесах кончились. А воевать за право охотиться на птицу и ловить рыбу, смысла не имело. Это и так было разрешено.
И ещё. В мире стало в разы больше случаев людоедства. В второй половине ХХ в. с каннибальскими традициями в большинстве стран мира справились. Племена людоедов сохранились только в труднодоступных, диких местах. Но пришло фламо и охота на людей возобновилась. И не только в районах проживания диких племён. Закрытые людоедские клубы появились в Европе и Америке. И состояли в этих клубах вовсе не бедняки, умирающие от голода. Мода на человечину как раз распространилась (к счастью, не широко) в кругах «золотой молодёжи», сынков и доченек богачей, высокопоставленных чиновников. Лоботрясы маялись бездельем и искали острых ощущений. Специально нанятые качки убивали одиноких прохожих или зазывали под разными предлогами людей в дома, а там убивали и разделывали. В прочем, как писалось выше, случаи эти были не столь многочисленны. Прошло несколько громких процессов. Потом мода прошла.
Неожиданно и интересно,особенно удивил нудизмом в Китае))