-
* * *
Матвей Грин еще в предвоенной Москве был известен, уважаем и любим. Журналист, фельетонист, писавший для всех мастеров эстрады, от Аркадия Райкина до сегодняшних молодых, он просидел в сталинских лагерях четырнадцать лет своей жизни. Спасли Грина от верной смерти, по его словам, две вещи: работа в лагерном театре и природные, ничем неистребимые оптимизм и чувство юмора.
Однажды «театр за колючей проволокой», которым руководил Грин, пригнали выступать в очередную зону и на ночь разместили в женском бараке.
Страшно хотелось есть, и Грин попросил коменданта барака отвести его к титану, чтоб хоть кипятку попить. Та не отказала, повела его к нагревателю, у которого всю ночь дежурили две женщины. Дали они Грину кипяточку, и он отправился обратно на нары.
По дороге комендантша, тоже из зеков, оглянулась и прошептала Грину:
— Зря вы ушли, не поговорив с этими тетками. Вам, как писателю, очень бы интересно было…
— А что за тетки такие? — спросил Грин.
— Да уж такие… Одна — жена Буденного, другая — жена Колчака…
-
Жил-был в Израиле обычный, пухлый, домашний мальчик Натан, и была у него мечта — дождаться своего совершеннолетия и совершить прыжок с парашютом. Даже деньги скопил на недельные курсы.
И вот, наступил тот долгожданный, первый взрослый день. Радостный Натан прибыл в ближайший аэроклуб, но инструктор, внимательно осмотрев потенциального курсанта, поздравил его с днем рождения и сказал — как отрезал:
— Извини, но мы не возьмем тебя. Слабые мышцы ног и с реакцией плоховато. Нет. Дело ведь не шуточное, если что, то, в лучшем случае, весь переломаешься, а отвечать нам. Прости, но нет.
Но Натан не отчаялся, развернулся и поехал в другой парашютный клуб. Да вот только и во втором, и в третьем, как на зло, повторилось то же самое, слово в слово.
Спустя неделю, когда парень объехал все известные ему аэроклубы, он сдался. Почти сдался. Поняв, что самостоятельный прыжок ему никак не светит, решил хоть в тандеме с инструктором прыгнуть, но и тут его ждал «облом». Натан опять начал оббивать пороги аэроклубов, но повсюду его ставили на весы, грустно крутили головой, разводили руками и говорили: «103 — это чуток многовато. Для тандема предельный вес 90. Извини, но снова — нет».
Мечта медленно, но верно разбивалась вдребезги.
Когда совсем поникший Натан покинул последний аэроклуб, его неожиданно, уже на улице, догнал инструктор и сказал:
— Парень, ну, ты уж так-то не расстраивайся, жизнь на этом не заканчивается. Кстати, ты возле Хайфы повсюду был? Там много парашютных мест.
— Конечно был, везде одно и тоже: или реакция заторможенная, или вес для тандема большой. Подумаешь, сто три, моя знакомая сто двадцать весит и то прыгнула с инструктором. И что реакция? Машину-то я вожу, реакции хватает. Ладно, до свидания…
— Погоди, погоди, а в Беэр-Шеве ты был?
— Конечно был.
— Ого, и там ты был… Ну, ладно, была — не была, раз такое дело, я помогу тебе, только пообещай, что этот разговор останется между нами. Вот тебе адрес одного клуба, там спокойно пройдешь пятидневные курсы и прекрасно прыгнешь один. Клуб, правда, маленький совсем и очень далеко на севере, зато, скорее всего, о нем не знает твоя мама.
-
Не так давно менял водительские права, десять лет прошло.
И на комиссии у психа, врачиха спросила у впереди стоящего в очереди мужика:
- Чем утка отличается от самолета?
Тот ответил:
- Количеством посадочных мест!
Бабка задумалась на секунду и звонко поставила печать в его справку)))
-
Я учился в 6 классе. Был приличным отличником-спортсменом и радостью родителей, даже пиво еще ни разу не пробовал, для чего нужны презервативы и в помине не знал . Как-то раз, придя домой после школы, никого не было дома, позвонил отцу на работу и сказал, что собираюсь в кино с одноклассниками, буду вечером. А сейчас ко мне зайдет одноклассница доделать какое-то задание по математике, а потом мы все вместе поедем в киношку.
Пришла Юлька, сделали задание по урокам. Время до киношки оставалось и я сделал себе омлет, в процессе приготовления одно яйцо разбил мимо сковородки. Без задней мысли взял махровое кухонное полотенце, вытер и кинул в грязное белье. Потом мы все дружно едем в кино, гуляем и по домам.
Ничто не предвещало беды для меня. Но, придя домой, встречает меня отец и говорит, что нужно серьезно поговорить.
Садят меня на кухне у родителей, я весь на измене, что же я натворил. Мысли вертятся в голове, о нет, они узнали про тройку по русскому языку (в тот момент это был самый серьезный косяк, что можно было представить). Но тут начинается абсолютно непонятный для меня монолог от родителей - о том что, мальчики девочки, тычинки пестики, презервативы, предохранение. Спустя минут 20, что для меня показались вечностью, мама достает слипшееся полотенце. Далее происходит самый тупой диалог. Я до сих пор не вкуриваю в чем проблема:
- Кирилл, что это? (показывая на полотенце)
- о_О полотенце.
- а что на нем?
- яйцо, разбил случайно.
- как разбил?
- ну так, с Юлей омлет делал и случайно промахнулся, пришлось вытереть полотенцем.
- С ЮЛЕЙ? ОМЛЕТ? (мне кажется в этот момент отец посмотрел на меня уважительно, но я не уверен)
- ну да, я голодный был, готового в холодильнике ничего не было.
- омлет, который еда? яйца куриные?
- ну да, а какие еще у нас есть яйца.
И тут до них доходит. Отец начинает смеяться. Мама неловко улыбается. Больше с родителями на тему секса мы не говорили.
-
Как-то в дождь у друга я взял его запасной зонтик. А он с тростью и ярко-голубого цвета. Иду относить. Солнце светит, людей на улице много, все смотрят, улыбаются. Один крендель с девушкой под руку выдает:
— Во, гомики обнаглели, в открытую ходят.
Я решил прикольнуться, поворачиваюсь и говорю тоненьким голосом:
— А, это ты, вчерашняя ночь была супер!
Девушка на пару секунд зависла, потом как даст ему по лицу с криком:
— Так вот где ты был вчера ночью, с*ка!
-
из сети
Мой отец - моряк, и временами он делится с семьей рассказами о жизни на корабле. Ходили они тогда в жаркие страны. Жизнь на рыбодобывающем судне простая - все, что выловил трал, кроме заказанной рыбы, - либо за борт, либо на ужин.
Вот притянул трал все, что загреб из моря-окияна. Рыбу в трюм, а осьминога решили на шашлыки пустить. Пока кок занимался вверенными ему щупальцами, двое матросов решили пошутить. Они взяли глаз от осьминога - сферическая штука размером с кулак настоящего мужика, один мужик намазал себе веко кровью недавно убиенного моллюска и, взяв в руку этот глаз, второй выступал в роли "повадыря", и они направилис к сан.части. На стук в дверь открыла мед.работник, а дурик с глазом осьминога в руке и говорит:
- У меня тут глаз выпал. Можно его обратно вставить?
Женщина смотрит на кровь в районе глаза мужчины, затем опускает взгляд на огромный для человека глаз и падает в обморок...
Мед.работника откачали, а этим двоим выговор с занесением в личное дело.
-
-
Рассказал знакомый.
Годах в 90-х, во времена его обучения в ВУЗе парни "страдали" кто чем: кто спортом занимался, кто в КВН играл и т.д. И была одна "банда", которая реконструировала исторические бои (мечи, кольчуги и все такое). Одному "реконструктору" после очередной тренировки нужно было куда-то срочно ехать, но он так замахался мечом, что совсем забыл об этом. После тренировки, что бы не опоздать, накинул плащ поверх кольчуги и помчал на остановку.
А тренировки у них проходили в том ещё райончике (гопота и все такое). Стоит он поздним вечером на остановке, никого не трогает. Тут к нему подплывает кент и требует деньжат, размахивая при этом ножом. То ли у "реконструктора" денег не оказалось, то ли желания их отдавать, но он стал сопротивляться. Гопник давай в него ножом тыкать: раз тыкнул – ноль результата, второй –результат тот же. Тут его переклинивает, он падает на колени и орет со слезами на глазах: "Дункан прости!"
-
Есть у меня сердечный друг, таксист с двадцатилетний стажем. Работает только в ночь, т.к. дневные пробки мешают летать по городу, а он - типа Шумахер.
Как-то выпал редкий выходной, и я устроила грандиозную стирку. Перестирала всё, а его вещи выгребала из закутков с особой тщательностью. Увлеклась, и забыла просушить его шмотки первой необходимости. Вечер, он собирается на работу, а все его трусы мокрые, на улице зима - в мокрых не поедешь.
Я, полушутя, предлагаю ему свои кружевные трусики. Он парень без комплексов, соглашается, мотивируя тем, что в штаны ему заглядывать не будут. Собравшись, уже у двери останавливается в задумчивости:
- Вот я сейчас помчу куда-нибудь, авария, я разобьюсь. Привезут меня в морг, разденут - а я в кружевных трусах... Скажут, что п*дораса привезли! Как-то хреново это будет выглядеть...
-
Знаю жестовый язык, много друзей глухих, хотя сама слышу. Однажды с подругой (глухой) стояли на автобусной остановке и мирно общались на жестовом. Подъехал мой автобус, я, попрощавшись и еще чего-то договорив руками, сажусь на свободной место, аккурат напротив двух парней, которые все время, пока шла посадка, наблюдали за процессом нашего общения и прощания. Естественно, они подумали, что я глухая. И всю последовавшую дорогу я (и остальные пассажиры тоже) слушала обсуждения своей внешности, больших глаз и т.д. Внутри давилась от смеха, но надо было проявить всю силу воли, чтобы не подать виду (не хотелось ставить их в неловкое положение).
Под конец один из них говорит:
- Вот бы жену такую.
- Зачем?
- Ты что: никогда крику не будет, тихо... спокойно…
Если бы они хоть раз видели, как ругаются и кричат глухие... таких идей бы не возникало. Громкий звук, оказывается, легче перенести, чем выразительную мимику. Но я всю дорогу так и молчала, лишь тихо улыбалась смотря в окно, типа сама себе...
