Цитата:
То, что сейчас описано, заняло всего несколько .коротеньких минут. Но
еще не отгремели крики и аплодисменты, как становится ясно, что случилось
страшное несчастье. На одном из канатов-лямок, за которые солдаты перед
взлетом удерживали шар на земле, теперь явственно видно - висит человек!
Немедленно по толпе бежит догадка: один из солдат не успел выпростать ноги
из канатной лямки и его подняло вместе с шаром. На фоне светлого летнего
неба шар поднимается все выше и выше, неся двоих: один стоит в гондоле шара,
другой висит на канатной лямке.
Только что было шумно, радостно, люди кричали, аплодировали. Сейчас
словно громадной крышкой прикрыло весь крут, на котором стоит толпа, и все
замолкло. Люди стоят, как оглушенные неожиданностью несчастья, молчаливые,
растерянные.
Что будет?
Затем сразу вспыхивают споры, догадки, предположения. Все разговаривают
друг с другом, как знакомые. Каждый хочет услышать от другого что-нибудь
ободряющее, утешительное.
- Папа,- шепчу я,- Древницкий не может спуститься с шаром обратно?
- Не может. Шар-то ведь неуправляемый. Не Древницкий его ведет куда
хочет, а шар несет Древницкого по ветру...
- Ничего с Древницким не случится! - очень уверенно и громко говорит
рядом с нами какой-то господин в элегантной шляпе-котелке, надетой чуть-чуть
набок.
Немедленно вокруг него образуется кольцо людей.
- По-вашему, все кончится благополучно?
- Для Древницкого? Конечно! Сейчас он спустится с парашютом, и все
будет отлично.
- Вы думаете, Древницкий спустится с парашютом?
- А как же иначе! - говорит шляпа-котелок.- Ведь он понимает не хуже
нас с вами, что не воспользоваться сейчас парашютом - это же верная смерть!
Нет, он спустится с парашютом!
- А солдат? - спрашивает папа, и я слышу по голосу, как он волнуется.
- Ну, солдату, конечно, аминь! - спокойно заявляет шляпа-котелок.-
Древницкий спустится с парашютом, из шара вытечет последний воздух, и солдат
загремит на землю. С такой высоты, представляете?
- Значит, вы думаете, Федор Викторович,- спрашивает папа (он,
оказывается, знает шляпу-котелок), - вы думаете, Древницкий бросит солдата
на произвол судьбы? Погибай, мол, да?
- А конечное дело так! - раздается знакомый голос, - и в группе людей,
окружающих Федора Викторовича, мы видим Владимира Ивановича Шабанова. Мы не
видели его с самого 1 мая, когда они поссорились с папой. Сейчас Шабанов
смотрит на папу злыми глазами, хотя обращает свои слова не к нему, а к
Федору Викторовичу. - Правильно рассуждаете, Федор Викторович! Спасти
солдата Древницкий все равно не может, а себя спасти может, если спустится с
парашютом. Он это и сделает. Своя, знаете, рубашка ближе к телу... -
заканчивает Шабанов со смешком.
Тут папа говорит, ни к кому не обращаясь:
- Есть две отвратительные поговорки: "Моя хата с краю!" и "Своя рубашка
ближе к телу!" Если бы все думали так, человечество до сих пор жило бы в
пещерах, одевалось в звериные шкуры и разговаривало ударами дубины!
В группе вокруг нас смех, сочувственный папе.
- Правильно! - говорит какой-то человек, пожимая папе руку.- Правильно,
доктор!
- А в Древницкого я верю! - продолжает папа.- Он героический человек,
он не станет усыплять свою совесть обывательскими поговорочками... И вон -
смотрите! - шар еще виден, маленький-маленький, как булавочная головка... А
никто с него с парашютом не спускается!
Проходит еще минута, другая, - булавочная головка совсем исчезает из
виду.
- Ну, друзья мои,- обращается к нам папа, - мне пора в госпиталь. А вы
как? Я вам советую - побудьте здесь, в саду, еще часок-другой. Здесь раньше
всего станет известно, что с Древницким. Я из госпиталя тоже приеду сюда, к
вам. Дома-то ведь мы от одной неизвестности истомимся!
Мы остаемся в саду. Юлька дремлет на скамейке - она все-таки пережила
большое волнение, настолько сильное, что даже начала ходить. Сейчас она от
всего этого скисла, и заснула, положив голову на колени Анны Борисовны. Мы
все тоже молчим.
Большинство зрителей остались, как и мы, в Ботаническом саду:
дожидаться известий о Древницком и солдате.
Ожидание тянется мучительно. Время от времени происходит ложная
тревога, как на вокзалах, когда кто-нибудь кричит: "Идет! Поезд идет!" - и
все бросаются подхватывать свои узлы и чемоданы. Так и тут: где-то кто-то
что-то выкрикивает, все устремляются туда, а оказывается - одни пустяки. О
Древницком и о солдате ни слуху ни духу. Как в воду канули.
Приезжает папа, сидит с нами, тоже томится.
И вдруг крик:
- Подъехали! Подъехали!
- Идут сюда!
Появление Древницкого и солдата вызывает целую бурю криков и
аплодисментов. Их ведут на веранду ресторана. Сквозь толпу к папе
протискивается какой-то человек:
- Доктор, пожалуйста, посмотрите, что с Древницким... Пожалуйста, за
мной, на веранду... Пропустите, господа!
Толпа расступается, папа идет на веранду ресторана, ведя за руку меня.
Я иду за папой, ничего не видя, кроме Древницкого.
- Спасибо, доктор,- говорит папе Древницкий, -у меня пустяки, ссадины..
А вот спутнику моему, солдату Путырчику, нужна помощь.