-
Мы с родителями смотрим телевизор. Идёт фильм "Вероника больше не придёт" Советую папе посмотреть: фильм очень хороший.
Пытаюсь маму накормить кислой капустой. Она есть неохотно.
Подтираюсь своей рубашкой. Всё равно её стирать. У неё оторван рукав. Надо попросить маму, чтобы зашила.
Зефир в шоколаде.
Какой-то коктейль, коричневый, вероятно, тоже на основе шоколада или кофе.
-
Слышу мамин голос из соседней комнаты. Хочу подойти, наговорить ласковых слов... :(
-
Парикмахерская. Сижу в кресле. Стрижёт женщина Что-то, вроде бы, слышал о ней плохое. Мама стоит рядом. Заводит разговор, чтобы я перестал стесняться говорить, когда мне нужно в туалет. При парикмахерше! Сержусь на маму.
Какое-то очень нехорошее место, где находиться не хочется. Ну, типа плена или тюрьмы. Мужик по фамилии Шевченко, но при этом - кавказец на меня наезжает. Я тоже за словом в карман не лезу. Тогда он подходит ко мне и шепчет:
- Тихо! Это я ругаюсь, чтобы их обмануть. Потом вместе сбежим.
И мы дальше ругаемся, но уже для виду.
Слышится гул. Шевченко кричит:
- Ложись! Сейчас взорвётся!
Падаем. Звучит взрыв, но не сильный. Встаём.
Приходит ироническая телеграмма в стихах. Шевченко вслух на публику благодарит тех, кто её послал.
Иду в туалет (всё ещё в том неприятном месте). Длиннющая очередь из людей обоего пола. Спрашиваю, может тут есть другой туалет? Нет, этот единственный. Делать нечего: надо стоять. Очередь движется медленно. Наконец я попадаю в саму кабинку. Там - два больших, метра полтора в диаметре очка, доверху заполненных смесью кала и мочи. В одном из них мёпаются две лесбиянки. Одна вылезает, вся испачканная. Трогаю её за попу.
-
Массовая смёпка. Огромное помещение. Несколько залов. Мужик по-дружески обнимает меня и говорит, что поехал за девочками. Провожаю его... Ой, а я смогу вернуться? Дверь не захлопнулась? К счастью, нет.
У меня женщина в постели. Беседуем. Спорим. Какую-то фразу сказал громко. Ой! Кажется, разбудил маму. Она стала. Идёт. Сейчас будет ругаться... Вспоминаю, что мамы нет :(. Лучше бы ругалась...
-
Мама куда-то ушла. Нащупываю у неё в подушке какой-то предмет. Думаю, что это монета. Оказывается - металлический круглый кулон.
Сидим с папой. По телевизору идёт порно. Но не буду же я заниматься онанизмом при папе!
Рассказываю маме, как я соскучился по её еде: по студню, по куриному супу, по геркулесовой и пшённо-тыквенной каше.
-
Ночевал у Любочки.
Идём с мамой по улице. Мама идёт довольно бодро. Она же еле ходила! В глубине души понимаю, что мамы нет.
Охраняю библиотеку. Надо отойти в туалет. Как бы сделать, чтобы без меня никто не зашёл? И, главное, чтобы не обнаружили... сейчас уже не вспомню, что. Вдруг вваливается целая делегация. Им нужна Пиаф, которая здесь работает. Говорю, что сейчас её нет.
Наяву смотрел ролик о том, как нагло ведут себя некоторые беженцы с Украины. И вот снится:
Я - охранник в аэропорту. Мне надо встретить самолёт с беженцами с Украины. Думаю: "Ну, сейчас я им речь задвину, чтобы у нас не наглели!"
Утром Любочка искала зарядку для компьютера. Я проснулся от этого и снова уснул. И приснилось, мне, что Любочка ищет иголку в постели.
-
Вчера снилось, что мы с мамой в Питере. Скоро уезжать, а мы даже не нанесли визитов родственникам и мама сомневается, нужно ли. Я говорю:
- Конечно, нужно!
А сегодня во сне я стоял на трамвайной остановке, вдруг слышу:
- Дима!
Смотрю, напротив стоит мама и ещё какая-то женщина. Подхожу. Радость какая!
- Мамуленька!
-
Снова мама снилась. Легко отменяю какую-то встречу, чтобы с мамой побыть. И опять эта мысль: "Но она же умерла и я её хоронил! А она - вот! Надо обратиться к психиатру"
-
Мама снилась. И вчера и сегодня.
-
Снилось, что собираюсь со своей двоюродной сестрой ванну принимать.