Наоми Шемер..

Наоми Шемер – одна из важнейших персон в области ивритской песни со времен основания государства. Многие из сотен ее песен стали неотъемлемой частью израильской классики. Она сочиняла музыку и слова своих песен, а также писала мелодии на стихи других поэтов и занималась переводом песен с других языков, сохраняя при этом свой характерный почерк, свою личную линию.Самая известная ее песня – «Ерушалаим шель заhав» («Золотой Иерусалим»), которая была написана и исполнена накануне Шестидневной войны, и за одну ночь стала чем-то вроде гимна, снова и снова выбираемого самой любимой израильской песней всех времен. День смерти Наоми Шемер, 26 июня 2004 г., стал днем неофициального национального траура в Израиле, что лучше всего отразило ее значение для израильской культуры.
Наоми Шемер родилась 13 июля 1930 г. в кибуце «Кинерет» в семье Ривки и Меира Сапир, бывших одними из основателей этого кибуца. Уже в раннем возрасте мать разглядела музыкальные способности Наоми и начала обучать ее игре на фортепьяно. В шесть лет Наоми уже аккомпанировала кибуцникам, когда они пели, и именно оттуда ее способность сочинять песни, подходящие для «массового пения», как она это называла. Позднее она училась в Академии музыки им. Рубина в Иерусалиме, а также брала частные уроки у лучших музыкантов Израиля.
Когда, закончив учебу, Наоми вернулась в кибуц и начала обучать детсадовцев ритмике, она обнаружила, что им не хватает песен, описывающих их мир, и написала для них свои первые песни, среди которых были «hадоар ба hайом» («Почта придет сегодня» ), «Ахину hакатан» («Наш младший брат») и другие. Эти песни впервые вышли в альбоме Яффы Яркони «Песни Кинерета» (1958 г.).
После переезда в Тель-Авив Шемер вместе с Йохананом Зараем написала песни для мюзикла «5/5», поставленного в 1955 г. армейским ансамблем Центрального округа, а через год – «на гражданке», в театре «Шатер». Среди песен этого спектакля, ставшего очень популярным, выделялись «Рав hаор ве hатхелет», «Шир hабар» и «Самух аль hатарнеголим».
В 1957 г. Хаим Тополь, помнивший Шемер по ее службе в «НАХАЛь», попросил ее написать песни для первой программы группы «Бацаль ярок» («Зеленый лук»), и она сочинила для них «Ноа» (которая вскоре была выведена из представления) и «Меширей замар нодед» («Из песен странствующего певца»), которая имела большой успех и стала ее первым хитом. Для дуэта «Дудаим» («Мандрагоры»), основанного в 1958 г., она написала «Шир лехаг асор» («Песня к празднику десятилетия»), «Кибуй орот» («Тушение огней») и «Шайерет hарохвим» («Караван всадников») на мелодию Шимона Исраэли, которую подписала псевдонимом «Элиза». Кроме этого, в том году она написала несколько песен для армейских ансамблей: «Хамсиним бемишлат», «Биглаль мисмар». Популярность Шемер как автора росла, и в 1960 г. она написала для ансамбля Центрального округа песню «hопа hей», которая позднее заняла первое место на международном песенном фестивале, проходившем в Италии.
В 1963 г. в честь юбилея ее родного кибуца «Кинерет» Шемер сочинила песню «Хуршат hаэкалиптус» («Эвкалиптовая роща»), ставшую известной в исполнении ансамбля «НАХАЛь», а в 1964 г. положила на музыку стихотворение Рахель "Кинерет" («Шам hарей Голан»). Позже она написала и другие песни на стихи этой поэтессы, жившей, как и сама Шемер, в Иорданской долине, и посвятившей немало строк пейзажам Кинерета. В том же году она написала несколько песен для первой программы трио «Гешер hа-Яркон» («Мост через Яркон»), среди них «Аhават поалей hабиньян», «Лайла бехоф ахзив» и др.
Затем (после развода с первым мужем) Шемер с дочерью уехала в Париж и там начала сочинять ивритские версии французских песен; так появились «hаир беафор» («Город в сером»), «Илу ципорим» («Если птицы»), «Шельгия» («Белоснежка») и др. Множество французских песен она перевела для программы Йоси Баная «Эйн аhавот смахот». Для Баная она перевела и песню Жака Бреля «Песня старых влюбленных», которая у нее превратилась в «Аhава бат эсрим» («Двадцатилетняя любовь»).
В 1967 г. Тедди Колек, тогдашний мэр Иерусалима, попросил ее написать для песенного фестиваля песню, посвященную Иерусалиму. Шемер сочинила песню «Ерушалаим шель заhав» («Золотой Иерусалим»; название песни происходит от украшения, которое рабби Акива подарил своей жене) и настояла, чтобы ее пела Шули Натан, до того дня неизвестная солдатка, которую Шемер услышала по радио и была поражена ее голосом. Через три недели после этого фестиваля разразилась Шестидневная война, в ходе которой Иерусалим был воссоединен. Десантники, освобождавшие город, пели эту песню на Храмовой горе и возле Стены Плача. После войны Шемер добавила к этой песне еще один куплет, начинающийся словами «Вернулись мы к колодцам…». Когда Шемер впервые спела новую версию перед десантниками и удостоилась овации, она сказала им: «На самом деле это я должна аплодировать вам, потому что гораздо легче изменить песню, чем изменить город»… С того дня, как песня «Золотой Иерусалим» впервые прозвучала на сцене песенного фестиваля, она превратилась в символ и молитву, и считается самой любимой израильской песней всех времен.
Когда разразилась война Судного дня в 1973 г., песней, хорошо выражавшей чувства единения и надежды во время войны, стала «Лу йеhи» («Пусть будет»), написанная на мелодию песни «Битлз» Let It Be. Хотя муж Шемер, Мордехай Горовиц, утверждал, что это была собственная мелодия Шемер, которую она сочинила по дороге в студию Герцлии, откуда каждый вечер во время войны транслировалась телепередача «Встреча с артистами». Эту песню записывали многие исполнители, в том числе Хава Альберштейн и «Гашаш Хивер». Позднее группа «Гашаш Хивер» записала целый альбом песен Наоми Шемер.
В середине 70-х гг. Шемер начала высказываться на политические темы и поддерживать движение «Гуш Эмуним». Песни, сочиненные ею в тот период, такие, как «Параноид» и «Иш музар» («Странный человек»), вызвали бурную реакцию в обществе. В те дни участились нападки на нее со стороны СМИ, которые припомнили ей, что в песне «Золотой Иерусалим» она писала «…Рыночная площадь пуста…», несмотря на то, что площадь тогда как раз была полна, но не евреями, а арабами. Шемер, со своей стороны, утверждала, что пока на этой площади не было евреев, для нее она была пуста…
В 1977 г. Йорам Гаон записал песню «Од лё аhавти дай» («Я еще не любил достаточно»), которая мгновенно стала хитом и популярным народным танцем, присоединившись таким образом к другим песням Шемер, добившимися успеха в исполнении Йорама Гаона, как, например, «Куми цъи» («Встань, выйди», на слова Бялика), «Симаней дерех» («Дорожные знаки») и «Лё тенацху оти» («Меня не победят»).
Двумя годами позже Шемер написала «Аль коль эле» («Обо всем этом»), как песню поддержки для своей сестры Рути, овдовевшей тогда. Йоси Банай спел ее по телевидению, и с его помощью личная песня Шемер превратилась в общую молитву, а строчка «Аль на таакор натуа» - «Не вырывай посаженное» - получила позднее политический смысл, став девизом протестующих против эвакуации евреев из города Ямит. Эту песню исполняли многие, в том числе и сама Шемер открыла ею свой альбом «Аль hадваш ве аль hаокец» («Мед и жало»), записанный в 1981 г. В этом альбоме выделялись также такие песни, как «Анашим товим» («Хорошие люди») и «Омрим ешна эрец» («Говорят, есть страна»).
В 1983 г. Шемер была присуждена Премия Израиля за ее деятельность в области ивритской песни. Среди аргументов судей звучало, что «песни Шемер – это чудесное сочетание музыки и слов. В ее песнях ярко выражаются сокровенные чувства народа».
В 1988 г. ансамбль «Гиватрон» записал альбом из ее песен, а Шошана Дамари записала песню «Ор « («Свет»), ставшую гимном фестиваля танца в Кармиэле.
В 90-х гг. Шемер стала писать меньше песен, в том числе из-за проблем со здоровьем, но каждая новая ее песня удостаивалась теплого приема. В 1993 г. она сочинила для Бени Амдурски песню «Ани гитара» («Я гитара»). Амдурски впервые исполнил эту песню в телепередаче, посвященной ему, незадолго до его смерти от рака.
В том же году вышла видеокассета ее популярных песен для детей. Песня «Аколь патуах» («Все открыто») с этой кассеты стала суперхитом в исполнении Офера Леви и Леи Лопатин.
В 1996 г. Шемер написала песню на стихи американского поэта Уолта Уитмена «О, капитан», посвятив ее памяти Ицхака Рабина. Эту очень трогательную песню исполнила Миталь Тарбалси в телепрограмме, вышедшей в годовщину убийства Рабина. На празднование 50-летия Государства Израиль Шемер написала песню «Юбилей», которую спела с Гиди Говом в День Независимости 1998 г. Позже Дорит Фаркаш записала эту песню для своего альбома «Век прошел», целиком посвященного песням Шемер. В рамках юбилейных торжеств песня «Золотой Иерусалим» была выбрана песней юбилея.
В 2000 г. Дуду Эльhарер убедил Шемер вновь выйти на сцену в программе «Тысяча и одна песня», составленной из ее песен. Эта программа, для которой Шемер написала две новые песни, «Актуалия» и «Меиль» («Пальто»), имела большой успех.
В 2001 г. Наоми Шемер было присвоено почетное звание доктора Тель-Авивского университета.
26 июня 2004 г. Наоми Шемер скончалась после тяжелой и продолжительной болезни в больнице «Ихилов» в Тель-Авиве. Она похоронена на кладбище ее родного кибуца «Кинерет», недалеко от поэтессы Рахель. По ее просьбе, не проводилась погребальная церемония и над ее могилой не произносили надгробных речей. Вместо этого ее друг, певец Дуду Эльhарер, пел на похоронах ее песни «Кинерет», «Эвкалиптовая роща» и другие, и все присутствующие хором пели - печальное и трогательное зрелище… В день ее похорон первые лица Израиля - глава правительства Ариэль Шарон, президент Моше Кацав, министр образования и культуры Лимор Ливнат, министр по делам диаспор, общества и Иерусалима Натан Щаранский – говорили много добрых слов о Наоми Шемер и о значимости ее песен для страны и для них лично.
В мае 2005 г. израильский композитор Гиль Алдема неожиданно объявил , что перед смертью Наоми Шемер отправила ему письмо с признанием, что мелодия песни «Золотой Иерусалим» неосознанно была позаимствована ею из баскской колыбельной, которую она услышала однажды. Тогда, по ее словам, она не обратила внимания на эту мелодию, но когда Алдема предложил ей написать песню для фестиваля в 1967 г., она создала произведение, очень похожее на ту колыбельную, с небольшими изменениями. С тех пор ее неоднократно спрашивали о сходстве между этой народной песней и «Золотым Иерусалимом», но она всегда с негодованием отвергала подобные намеки. Все эти годы правду знала только ее семья, а перед смертью Шемер попросила их посвятить в эту тайну и Алдему, по инициативе которого была написана песня «Золотой Иерусалим». Шемер написала ему, что была так огорчена этим невольным плагиатом, что, возможно, это и стало причиной ее болезни.
(Оригинальный текст взят с сайта MOOMA, перевод мой.)