Старые Новогодние Сказки о Главном...
Новогодние компьютерные сказки
Говорят на Новый Год, что ни пожелается,
Все всегда произойдет, все всегда сбывается…
Пентиум.
Сказка первая.
Жизненная.
Старенький запыленный сотый Пентиум висел почти в самом верху елки. Чуть выше большой фиолетовой шишки, рядом со стеклянным мишкой, одетым в дедморозовский костюм. Слева от него висел большой желтый шар.
"Сотый пень", как когда-то ласково называл его юзверь Вася, видел свое большое искривленное желтое отражение в этом шаре и нервно пыжился, пытаясь распрямится.
"Странно, - думал он , - а ведь мне всегда казалось, что я квадратный, а тут такое!"
И "пень" отворачивался, погружаясь в мрачные мысли.
Когда-то он верой и правдой служил своему почти богу Васе, который приобрел его по совсем еще сумасшедшей, хотя и оптовой цене в какой-то начинающей компьютерной фирме. Он днями и ночами пересчитывал нелепые цифры, делал совершенно глупую работу, раскладывая по разным ячейкам нолики и единички и выполняя чьи-то команды. Отдыхал он только ночью, засыпая и нервно вздрагивая.
Потом Вася попросил его работать быстрее, потом еще быстрее, и когда он почти научился работать с удвоенной энергией, вдруг ему стало плохо. Так плохо, как не было никогда.
И вот теперь он на елке, среди шариков и шишек.
"Сотый" тяжело вздохнул. Близился Новый год. Он вспомнил старую присказку о том, что загаданное в новогоднюю ночь желание обязательно сбывается.
А как он хотел бы стать двухсотым. Ведь чуток не дотянул. Самую малость не стерпел. Ведь почти!
И тут часы начали бить полночь.
"Хочу снова считать, бегать, летать, творить!"
Мимо пролетела пробка от шампанского разбив желтый шар.
"Хочу к маме!"
Вторая пробка разбила Деда мороза.
"Хочу в теплый слот!"
Третья вдребезги разнесла шишку, что пониже.
Часы перестали звенеть.
"Ну вот, - подумал сотый, - и все. С Новым Годом. Не сбылось. Лучше бы в меня."
Потом еще мимо просвистела бутылка.
И тут чья то теплая и нетвердая рука вдруг сорвала "сотого" с елки и пьяно закричала:
- А давай Ваське опять его старый пень всунем пока он спит!
"Сотого" тряхнуло с огромной силой. Легкий ток пробежал по всем его жилам и заставил встрепенуться, вернуться к нормальной жизни. Пошли биты.
- Ексель! Васька-то обидется! Мы его новый Целерон раздавили случайно. А ладно, не боись мужики, проспится и не заметит.
"Ура! - закричал "сотый", - Сбылось! Я теперь буду за троих работать. Давай мне биты! Давай команды! Даваааай! Еще! Да здравствует Новый Год! Мечты сбываются!!!"
А потом был вечер.
Юзверь Васька, проснулся, взглянул на открытый системный блок и медленно выдавил: "Вот и моему новому Целерончику плохо…".
И снова упал лицом в клавиатуру… Танечка.
Сказка вторая.
Хакерская.
Жила была на свете девочка Танечка. И все то у нее было хорошо. И красивая она была, и стройная, и общительная.
А еще она очень хотела стать программисткой. И чтобы ее программы сидели в каждом компьютере, и всякий мальчик, пользуясь каким-нибудь Си плюс-переплюсом, с гордостью говорил, что мол вот, написала-то его не кто-нибудь, а сама Танечка Пупырышкина!
И до того ее страсть по компьютерам изводила, что, бывало, она даже про еду забывала. И даже про подружек своих. Не говоря уже о мальчиках.
Сначала программа - а потом уже мальчики сами к ней прибегут - думала Танечка.
Давно все это началось, еще в школе, когда учитель информатики первый раз показал классу персональный калькулятор. Потом она поступила в институт, учиться программированию настоящим образом.
Но вот незадача, с программированием-то как раз и не ладилось у нее ничего. Как ни старалась. И весь первый курс ходила она пересдавать все зачеты и экзамены как раз по основной специальности.
Красивая была девочка Танечка. Красивая. А, как известно, дается что-то одно.
И вот как-то отмечать Новый Год пригасили отмечать ее в программистское общежитие мальчики.
Конечно, Танечка сразу согласилась, потому что была девочкой практичной. Ведь мальчики - программисты могли бы ее может даже чему и научить. Тому чего она еще не знала в программировании.
- И тогда! - думала она, - я точно стану известной хакершей-программершей, а мое имя навсегда запечатлеют на главной заставке рядом с надписью Windows.
- С Новым годом! С Новым счастьем! - неслось со всех сторон. Звон бокалов и открываемого шампанского.
И Танечка загадала желание. Свое самое заветное, программистское.
Потом танцы. Потом опять шампанское.
Танечка не заметила, как в танце ей закружило голову от выпитого, а мальчики отнесли ее в тихую комнату в конце коридора общежития и положили там отдыхать.
А в комнате жил неприметный и некрасивый мальчик по имени Вася. Он носил покореженные очки, потертый в локтях свитер, ботинки со связанными шнурками и шапку из вылинявшего кролика. А лицо его вообще все было в грубых и еще более некрасивых пупырышках. В эту прекрасную новогоднюю ночь он сидел за компьютером, правой рукой держась за энную бутылку пива, а левой что-то набирая на клавиатуре.
Танечка проснулась и, привстав с кровати, увидела Васю. И до того он показался ей некрасивым и уродливым, и ей стало так плохо, что Васе пришлось срочно бросать бутылку пива и стремглав лететь к кровати, чтобы успеть подхватить падающую с нее Танечку.
А потом был незабываемый и полный неизведанных чувств сказочный новогодний день, первый, когда Танечка и Вася сидели вместе за компьютером и обсуждали алгоритм нового супермощного компилятора.
И ведь предупреждали ее подружки: не бывает некрасивых мужчин…
А еще спустя некоторое время они поженились.
И Танечка никогда больше не получала двоек на экзаменах по программированию, потому что ее программы были самыми лучшими и умными.
А она красивой. Лаптопик.
Сказка третья.
Философская.
Жил был маленький лаптопик. И была у него одна очень розовая и возвышенная мечта. Он хотел летать.
Бывало замечтается так, представит себе, как парит высоко в небе, машет своими раскладывающимися половинками, как крыльями, и парит, словно Ф-117 из той игрушки, которую часто видел на своем экране. И так ему хорошо.
Бывает так задумается, да так далеко залетит в мечтах своих, что зависает где-то высоко в воздухе и только холодный ресет ему помочь может, чтобы опустить с высоты воображаемого птичьего полета на грешный стол.
А тут как раз Новый Год. И прознал он, что все желания загаданные на Новый год сбываются. И естественно загадал самое заветное.
Летать!
Но видимо не суждено было сбыться его чаяньям, потому что в саму Новогоднюю ночь, юзверь Васька включил его, чтобы поинтернетиться.
- Где ты! Васька, сволочь, куда ты пропал? Опять за свой компьютер уселся мерзавец! А о гостях ты подумал? Они там за столом сидят, а ты в Интернет? - услышал лаптопик злой голос жены Васьки.
- Тань, да я это, Тань… - начал оправдываться Вася.
- Я те дам чатиться! Я те дам! Сейчас как долбану по твоему нотбуку, чтоб впредь неповадно было! А ну марш к гостям за стол! Уже, вон поздравление по телевизеру началось.
- А то, завелась! Ну дай. Я чуток, полчасика.
- Ах ты! Достал меня уже своими коннектами. С подружкой поболтать времени нет! Покоя нет от твоего компьютера! Ты когда последний раз детей видел? Когда я тебя спрашиваю???
- Тань… Тань… Танька да ты че!??
И с этими словами лаптопик почувствовал, как чья-то рука поднимает его со стола и резко бросает в сторону. Первое что он почувствовал - это крепость разбиваемого оконного стекла. А потом блаженство. Блаженство и покой. Он летел! Как самый настоящий самолет. Он летел!!!
С высоты 14 этажа. С ощущением сбывшейся мечты. Девушка.
Сказка четвертая.
Эротическая.
Жила была симпатичная девушка. Красивая, как ни в сказке сказать, ни пером описать. Жила она одна одинешенька на белом свете.
Но не от того ей грустно было, что было ей одиноко. Грустно ей было потому, что она всю свою жизнь, сколько себя помнит никогда не носила ни одной одежки. А как ей хотелось попробовать одеть хотя бы легкое платьице от какой-нибудь местной фабрики одежды, не говоря уже о Версаче или Кардене.
А еще ей было плохо из-за своей беззащитности, потому что каждый норовил потрогать ее, пощупать, а потом просто использовать как подстилку, хотя, с чем она не могла не согласиться, все обращались с ней ласково. И бывало, когда все закончится, глубокой ночью или под утро остается она в холоде и предрассветной темноте, да плачет над своей горькой судьбой.
Об одном она не могла печалиться: ухаживали за ней хорошо. Регулярно купая и протирая.
И так жутко ей хотелось стать как все. Чтобы одели, прихорошили и выпустили на мир посмотреть.
И надо же такому случиться, что желание ее исполнилось аккурат в первый день Нового Года. Когда папа мирно спал, вдалеке от своего компьютера, когда мама мыла посуду на кухне после праздника и когда братик игрался с машинками, его сестричка, чтобы папа не увидел, чтобы мама не заметила, и чтобы братик не отобрал, сшила маленькую юбочку, кофточку и шапочку, взяла мамины ножницы и вырезала, а потом одела красивую мечтательную девушку из коврика для мышки, пополнив свою и без того уже немалую, добытую слезами, коллекцию.
