Эльза Триале и Луи Арагон

Сергей Богуславский

24 сентябрь 2015 г. ·
Эльза Триоле, урожденная Элла Каган, родилась 24 сентября 1896 г. в Москве, в семье известного адвоката Юрия Кагана. Эльзой она стала называть себя позже, в эмиграции, а Триоле – фамилия её первого мужа.
На самом деле, отца звали Урияш Хаим Каган, он появился на свет в Либаве, нынешней Лиепае. Семейная легенда гласит, что Урияш вырос в еврейском гетто, очень хотел учиться в Москве, но средств даже на дорогу не хватало, и тогда он отправился в столицу пешком, как Ломоносов, блестяще учился, окончил юридический факультет университета и получил диплом юриста. Юрий Александрович владел немецким, обожал Гете и даже назвал обеих своих дочерей – старшую Лили, впоследствии Лилю Брик, и младшую Эллу - в честь героинь произведений великого поэта.
Мать девочек, Елена Юльевна Берман, училась в Московской консерватории и писала стихи на немецком языке, с детства учила дочерей французскому. Ее отец, Юлиус Израиль Берман, родился в Тильзите, а умер в Риге. Местом рождения Елены Юльевны была Митава, теперешняя Елгава.
Рыжеволосая Лили и белокурая Элла всегда обращали на себя внимание. Однажды, когда девочки вместе с матерью прогуливались по Тверской, господин в роскошной шубе остановил извозчика с возгласом: «Боже! Какие прелестные создания!» И пригласил всех в Большой театр на свой спектакль. Это был Шаляпин.
Лиля училась архитектуре, математике, но все бросила на полпути. А Элла получила диплом архитектора, любила поэзию, знала наизусть Пушкина и Лермонтова, чувствовала все тонкости символизма и футуризма, и повзрослев, окунается в мир декадентов, символистов и футуристов. На одной из модных молодёжных вечеринок она познакомилась с Владимиром Маяковским.
Он - ещё никому не известный поэт, но она поняла и оценила его: «Его гениальность была для меня очевидна», напишет Элла в своих воспоминаниях.
Тогда, в июле 1915-го, она предложила Маяковскому поехать с ней в Петербург, чтобы познакомить с сестрой, которая жила там с мужем, Осипом Бриком, и, возможно, чтобы именно она убедила родителей не препятствовать их с Володей отношениям. А может, Элле хотелось просто похвастаться, ведь рядом со смешным Бриком Маяковский выглядел писанным красавцем. К тому же, он обещал прочитать Лиле и Осе свою новую поэму — «Облако в штанах».
Могла ли она предположить, что, едва Маяковский переступит порог Бриков, ее роман разрушится?!
Через много лет Эльза Триоле напишет о Маяковском: «Только он дал мне познать всю полноту любви. Физической — тоже».
Элла не испытывала недостатка во вздыхателях. Один из них, Виктор Шкловский, писал ей: «Люблю тебя немыслимо. Прямо ложись и помирай». Но в 1918 году она вышла замуж за французского офицера Андре Триоле и укатила с ним в Париж, покинув голодную и холодную Россию.
Первая часть жизни Эллы Каган закончилась, началась вторая — Эльзы Триоле.
После свадьбы молодые уехали на Таити, прожили там два года и расстались. Эльза поехала сначала в Берлин, оттуда в Лондон и окончательно осела в Париже. Она поселилась в отеле «Истрия» на Монпарнасе, куда стал наезжать Маяковский, он гулял со «свояченицей» по городу, забредал в магазины, где покупал одежду, обувь, вещи себе и Липе с Бриком. Эльза переводила «Володечке», а он, не владевший иностранными языками, предупреждал всех, что говорит только на «триоле».
Она была своей на Монпарнасе, где клубилась вся интернациональная тусовка поэтов, прозаиков, художников, среди которых были: Модильяни, Кокто, Пикассо, Леже, Ривера, Элюар, Шагал и др.
Встреча 6 октября 1928 года в кафе «Купель» определила ее дальнейшую жизнь. Ее познакомили с настоящим красавцем: в плаще, шляпе и тростью с дорогим набалдашником, поэтом Луи Арагоном. Его друзья вспоминали, что обольстить он мог любую женщину, а тогда у него был роман с Нанси Кюнар, наследнице американской трансатлантической компании. Он мотался за ней по свету, а когда Нанси бросила его ради негритянского джазиста, в Венеции чуть не покончил с собой...
Эльза будет потом писать, что «свое летоисчисление» начинает именно с этого дня, он же в одной из поэм признается: «С тех пор для меня не существует Парижа без Эльзы».
Она сумела отвадить французского поэта и бунтаря от увлечения сюрреализмом и гомосексуализмом и увлекла его новой религией — коммунизмом. Зимой 1928 года они скрепили союз законным браком.
Арагон вступил в коммунистическую партию, сотрудничал с газетой «Юманите». Много позже он отречется от этих своих взглядов, а осенью 1930 года они с Эльзой совершили первую совместную поездку в Советский Союз, в Харьков на конференцию революционных писателей. Это случилось через полгода после того, как покончил с собой Маяковский…
Их брак оказался удачным, они прожили вместе целых 42 года и не все из них были легкими. Из-за коммунистических взглядов Арагона почти перестали печатать. Эльзе приходилось работать секретарем, преподавать русский язык и заниматься переводами.
Но больше всего их кормили бусы, которые она делала из всего, что было под рукой: пуговиц, ракушек, осколков керамической плитки, африканского гороха, даже из наконечников для клизм. У нее самой времени продавать свои изделия не было, поэтому Арагон обходил модные дома. Изготовленную Эльзой бижутерию брали охотно, также, как и другие вещицы, такие, например, как сумочка, которую Эльза сделала для кутюрье Люсьена Лелонга.
Именно Эльза придумала имитировать перламутр, для чего смазывала свои бусины особым составом из клея и рыбьей чешуи. А как-то раз они с Арагоном собрали ожерелье из таблеток аспирина! Считается, что это украшение навело парижского модельера Эльзу Скиапарелли на идею создания шапочки-таблетки. Позже эта шапочка станет частью фирменного стиля Жаклин Кеннеди.
Эльза прославилась, и совсем не как жена знаменитого Арагона. Она стала не только законодательницей мод, но, прежде всего, знаменитым писателем. За один из своих романов, «Авиньонские любовники», Триоле получила Гонкуровскую премию — высшую литературную награду Франции.
Эльза Триоле и Луи Арагон стали настоящими литературными знаменитостями, мифической парой 50-60 годов ХХ века, их портреты и интервью печатались в престижных журналах, они много разъезжали по миру, выступали на митингах и писательских конгрессах. А в 1968 году после того, как в Прагу были введены советские танки, публично признали ошибочными свои некогда коммунистические взгляды.
Она писала рассказы, эссе, романы, рецензии, сценарии, например, в соавторстве с Константином Симоновым, к фильму "Нормандия-Неман".
Перевела на французский произведения А.П. Чехова, Н.В. Гоголя, В.В. Маяковского, Вел. Хлебникова, В.Я. Брюсова, Б.Л. Пастернака и др. Составила «Антологию русской поэзии XVIII – XX вв.».
Эльза была музой не только для Луи Арагона, который писал стихи о ее прекрасных глазах. Анри Матисс запечатлел их на рисунке. Ив Сен-Лоран в одной из своих коллекций представил публике жакет, на котором были изображены женские глаза, а под ними надпись на французском “Les Yuex d'Elsa”(«Глаза Эльзы»). Шагал нарисовал ее портрет. Ей посвящен роман в письмах Виктора Шкловского «ZOO, или письма не о любви». А у Пикассо однажды вырвалось: «Ох уж эти русские! Эта Эльза! И эта её верность!».
В январе 1970 г. был опубликован последний роман Эльзы Триоле – «Соловей умолкает на заре». А в июне она умерла от сердечной недостаточности.

ГЛАЗА ЭЛЬЗЫ (1941)

В глубинах глаз твоих, где я блаженство пью,
Все миллиарды звёзд купаются, как в море.
Там обретало смерть безвыходное горе.
Там память навсегда я затерял свою.

Вот словно стая птиц закрыла небеса, И меркнет океан.
Но тень ушла — и снова
Глаза твои синей простора голубого
Над спелым золотом пшеницы иль овса.
Расчистится лазурь, померкшая в тумане,
Но всё ж синей небес, омывшихся грозой,
Твои глаза, мой друг, блестящие слезой.
Стекло всегда синей в разломе иль на грани,

О свет увлажненный, о мать семи скорбей,
Ты призму пронизал семью мечами цвета.
Когда рассвет в слезах, день плачется с рассвета,
При чёрной чашечке цветок всегда синей.

Две бездны синих глаз, два озера печали,
Где чудо явлено — пришествие волхвов,
Когда в волнении, увидев дом Христов,
Они Марии плащ над яслями узнали.

Довольно уст одних, когда пришла весна,
Чтоб все слова сказать, все песни спеть любимой,
Но мало звездам плыть во мгле неизмеримой,
Нужна им глаз твоих бездонных глубина.

Ребёнок, широко раскрыв глаза, дивится,
Когда он узнает прекрасного черты,
Но если делаешь глаза большие ты,
Не могут и цветы под ливнем так раскрыться,

А если молния в лаванде их блеснёт,
Где празднуют любовь мильоны насекомых,
Я вдруг теряю путь среди светил знакомых,
Как погибающий в июле мореход.

Но радий я извлёк из недр породы мёртвой,
Но пальцы я обжёг, коснувшись невзначай.
Сто раз потерянный и возвращённый рай,
Вся Индия моя, моя Голконда — взор твой.

Но если мир сметёт кровавая гроза
И люди вновь зажгут костры в потёмках синих,
Мне будет маяком сиять в морских пустынях
Твой, Эльза, яркий взор, твои, мой друг, глаза.

Луи Арагон
(Перевод Вильгельма Левика)