По следу плачущей лисицы

Рассказ-участник конкурса «Золотой Кубок» на Самиздате Мошкова

- Она снится вам каждую ночь? - спрашивает доктор Мезенцев.
- Нет, - отвечаю я. - Но довольно часто.
Затем добавляю:
- Мне кажется, это своего рода предупреждение.
- Предупреждение? О чем?
- Если бы я знал...
- Когда это началось?
- Сразу после того, как погиб мой отец.
Я лежу на кушетке в кабинете доктора Мезенцева, моего психоаналитика. И мы не впервые говорим с ним про "плачущую лисицу". Ту, что приходит по ночам в мои сны...

Месяцем ранее
После похорон я был сам не свой. И дело было не только в смерти отца как таковой, а в том, что его убили. Застрелили из охотничьего ружья - его же собственного! - а затем еще попытались подпалить нашу дачу. Такое неслыханное злодейство, похоже, выбило всех жителей поселка из колеи. В последнее время отец нередко уезжал из города и оставался на даче в одиночестве. Иногда и выпивал, что греха таить. Объяснял это тяжелыми военными воспоминаниями; он отслужил на Северном Кавказе более пяти лет и вышел в отставку в звании подполковника.
В тот злополучный день отец проснулся, как и всегда, очень рано, и сварил себе кофе. Я, разбуженный терпким ароматом, вскоре присоединился к нему на кухне.
- Как самочувствие после вчерашнего?
Я пожал плечами на этот, вроде бы, невинный вопрос. И махнул рукой.
- Да ну, пап... К полудню буду как огурчик.
- "Огурчик"! - хмыкнул отец. - Завязывал бы ты, Дмитрий, с этим делом. Здоровье в аптеке не купишь.
- Так и ты бы завязывал, - не очень любезным тоном парировал я.
- Я старый, мне можно, - сказал он, прихлебывая кофе из большой кружки.
- Сейчас опять на дачу?..
- Да. Погляжу там... Забор поправить надо. А кто ж еще сделает? Ты-то у нас поэт! Богема, так сказать...
- Ну па-ап!
- Что - "па-ап"?.. Виски глушить вы хорошо научились. А вот что полезное сделать... Ладно, - он поднялся и вышел в прихожую, чтобы обуться и надеть свою камуфляжную куртку. - Матери скажешь: к ужину вернусь.

Таким я его и запомнил: стоящим в дверях, в вязаной шапке, с видавшим виды рюкзаком за спиной, и в армейских ботинках. На то, чтобы "отойти от вчерашнего", мне понадобился почти весь день. Мама хлопотала по хозяйству, ворча время от времени, что отец слишком уж часто по утрам стал уезжать на дачу. Поздним вечером приехала Кристина.
- Привет, сестренка! - нарочито бодро поздоровался я с ней.
- Митя, ты в своем репертуаре. Пытаешься бороться с "зеленым змием" путем его полного истребления? А папа на даче?
Ответить я не успел: раздался телефонный звонок. Который поделил нашу жизнь на "до" и "после"...

***
Дача не сгорела только благодаря тому, что хлынул сильный дождь.
Позже следователь рассказал, что соседка видела человека в плащ-палатке с капюшоном - он спешно удалялся в сторону леса. А вот выстрела никто не слышал: соседка была почти глухой, да и, похоже, раскаты грома совпали с моментом, когда убийца спустил курок. По всему выходило, что кто-то пришел или приехал в дачный поселок, затем заявился к отцу, снял со стены ружье и выстрелил из обоих стволов. А после облил стены дома бензином из канистры и поджег. Но с этим убийце не повезло: ливень, хлынувший как по заказу, унял пламя, не дав ему разгореться.

- И какие выводы напрашиваются, Дмитрий Георгиевич? - задал следак риторический вопрос.
- Что отец был знаком с убийцей. А тот, в свою очередь, знал о его привычке часто ездить на дачу.
- Почти уверен. Убийца знал, что в доме есть оружие. Патроны он, скорее всего, с собой принес: наверняка Георгий Олегович вешал на стену незаряженное ружье. Ведь так? А значит, преступнику была известна и марка оружия - ИЖ27М. Кстати, гильзы он, похоже, забрал. Известно ему было и про канистру, которая хранилась в сарае за домом. Отсюда вопрос: вы кого-то подозреваете?
Тут я призадумался. В самом деле, были ли у отца враги? Ну, если не считать тех, с кем он воевал в горах много лет назад.
"Если на стене висит ружье, то оно должно выстрелить...", - некстати вспомнилось мне.
Видя, что я упорно молчу, следак решил мне немного помочь.
- А Василий Олегович, брат вашего отца - он ведь, кажется, заядлый охотник? Я как-то даже читал его статьи в специальном интернет-журнале...
- Дядя Вася? Ну да. Они с отцом меня когда-то на охоту с собой брали. Правда, я маленький был и почти ничего не помню. Мама была против, конечно. И порой ссорилась с отцом из-за этого.
- Какие у братьев были отношения в целом?
- У отца с дядей Васей? Да как вам сказать... Самые обычные. В последнее время они нечасто встречались. Отец порою пытался давить авторитетом: вроде как он старше. У них только папа общий - дед мой, значит. А матери разные.
- А вы?
- Что - я?
- У вас с отцом нормальные были отношения?
"Он что, и меня подозревает? Вот чурбан!"
Кашлянув в кулак, я ответил, намеренно чеканя каждое слово:
- У нас были нормальные, доверительные отношения!
- Это хорошо, это хорошо...
Подмахнув протокол, я поспешил вернуться домой. И застал там Семена Тимофеевича. Дядю Сеню. Они с мамой пили чай с конфетами и разговаривали о случившемся. Сколько помню себя, отец и дядя Сеня были друзьями "не разлей вода". А вот дядя Вася Семена Тимофеевича почему-то недолюбливал.
Мы тепло поздоровались.
- Ну что, Рит, я, наверное, пойду. Если что нужно, не стесняйся.
- Хорошо, Сеня, - ответила мама. - Спасибо тебе большое.
Когда мы остались с ней вдвоем, она спросила, о чем со мною разговаривал следователь. Я рассказал, добавив в конце:
- Им нужен подозреваемый. Они уверены, что папа был знаком с убийцей.
- Вот как? И кого они хотят назначить подозреваемым? - с нескрываемым сарказмом произнесла мама.
- Что ты имеешь в виду? Они проводят расследование...
- Знаем мы эти расследования! Дело закрыть - вот чего они хотят!
Я пожал плечами. Мне этот следак показался добросовестным. Хотя, конечно, до Эркюля Пуаро ему далеко.
- Мама, тут у меня идея появилась...
- Неужели?.. - на ее лице стремительно отразились все эмоции человека, целиком проглотившего лимон.
Я предпочел проигнорировать эту пантомиму.
- Я бы хотел... Пожить немного там, в дачном поселке. А Кристина помогла бы мне привести все в порядок. Разумеется, когда полиция разрешит.
- Не совсем понимаю, зачем..., - как-то растерянно прореагировала мама.
Я приобнял ее за плечи. Улыбнулся - мне показалось, что искренне.
- Я, как и ты, не вполне доверяю официальному следствию. Не думаю, что они собираются на кого-то что-то "повесить", но... Для них это дело одно из многих. А для нас - личная трагедия. Кто знает, может, мне удастся ухватить что-то, что ускользнуло от их внимания?..

День сегодняшний
Сказано - сделано.
Кристинка и ее муж помогли мне привести нашу дачу в божеский вид. Тронутые огнем доски частично заменили, частично подновили с помощью лакокрасочных материалов. И вот я уже полноправный житель поселка Золотые Ключи, занимаю дом, где есть все удобства, включая вай-фай. Я покидал дачу только в те дни, когда у меня были сеансы с доктором Мезенцевым. В принципе, с соседями я тоже был знаком, но не так хорошо, как отец; все же на даче я бывал значительно реже.
На восьмой или девятый день после моего заселения постучался ко мне сосед Гриша, отставной пограничник, а ныне местный алкозавр. В правой руке он сжимал запотевший "пузырь" "Столичной", так что не впустить его было бы верхом невоспитанности...

-...А я тебе говорю - мутила она с ним!
Я пожевал губами, мысленно прогоняя Гришкины слова через фильтр модели "Правда - Трындёж". Оно-то, в общем, мне было не особо и надо. Если бы не одно "но": сосед говорил о своей супруге. И о моем отце.
- Думаешь, почему батя твой так часто... ик!.. сюда к нам наведывался? А вот поэтому!
Григорий поднял вверх указательный палец.
- Не... Я тебя ни в чем, Димк, не виню. Сын за отца у нас... ик!.. Не отвечает... Ну, Нинке своей я, известное дело, дал... Пр-рочувствовать! - он сжал пятерню в кулак. - А с Георгием Олегычем связываться не стал, не-ет! Он же у тебя... ик!.. герой войны! О-от такую доску на спор ребром ладони однажды... Пополам р-раз!.. А ты говоришь...
Послушав Гришкин трёп еще где-то с полчаса, я довольно вежливо его выпроводил. А сам завалился на топчан. Могло ли это быть правдой? Соседка Нинка, сорокапятилетняя вертихвостка - и мой отец?..
Эх, знал бы я в тот момент, какие скелеты попрут вскорости наружу из всех шкафов... Наверное, так и уехал бы на ночь глядя оттуда (вот только на чем?). Но я не знал. А посему - сон незаметно заключил меня в свои объятия. И во сне ко мне опять пришла плачущая лисица...

***
Едва проснувшись, я кинулся к столу. Нет, не чтобы опохмелиться. А чтобы, пока не забыл, записать строчки, родившиеся в голове на границе между сном и явью:
"Судьба в кредит, надежды - ложны,
Но я не чувствую вины.
Рассвет крадется осторожно,
Пугая тени у стены.
По следу плачущей лисицы,
По переулкам и дворам,
Лечу я, чтобы отравиться -
К пивным, обшарпанным ларькам.
Еще шажок, еще полшага...
За поворотом ждет меня
Не рыцарь с благородной шпагой -
Но боль потерянного дня.
С утра звенящие стаканы...
Я дезертирую в запой.
Мы карлики... Мы - великаны...
Но - гибнем. Вместе со страной..."*
М-да... А опохмелиться-то и вправду не помешает.
Я накинул куртку и вышел на крыльцо. Магазин, что характерно, находился как раз за углом, метрах в двухстах. Куплю пива и приведу в порядок расстроенные чувства.
А вот за поворотом меня поджидал мой непутёвый собутыльник. И настроен он был, увы, отнюдь не мирно, как давеча вечером.
- Здорово, сосед! - улыбнулся Гришка той самой улыбкой, которая не предвещает обычно ничего хорошего. - В магазин собрался, за пивом? Так Валька раньше девяти не откроет.
- А сейчас сколько?..
- Семь с копейками. Ты вот лучше скажи: что за байду ты мне вчера нёс?
- Я?!.
Опешив на секунду от такой неприкрытой наглости, я вдруг начал понимать, что, собственно, происходит. Абориген Гришка был одноклеточным. А у подобных созданий всегда (всегда!) виноват кто-то другой, но не они сами. Если они вас бьют, то только потому, что вы их на это спровоцировали. Если грабят - так опять же вы виноваты, не надо быть доверчивым лохом.
Вчера Гришка, заливаясь пъяными слезами, фактически признался, что боялся моего отца. И даже не рискнул ему "предъявить" за измену жены, ограничившись лишь побоями, нанесенными супруге. И сегодня этот деградант, этот кухонный "боксер" отчаянно нуждался в ком-то, кто "ответил" бы по полной за его унижения. Поняв, что на эту роль он избрал меня и что никакие конструктивные переговоры со свинтусом невозможны, я принялся озираться в поисках чего-нибудь тяжелого. Увы, ничего подходящего в пределах видимости не наблюдалось.
Тем временем Гришка, быстро миновав стадию словесного поноса ("Да ты знаешь, кто я такой?!", "Да я таких, как ты, пачками на зоне..."), бросился на меня, как разъяренный индюк. Телосложением мы были схожи, но вот дурной злобы у него было на десятрых. И поэтому все, что мне удалось в первые мгновения - закрыться и не пропустить прямой в голову.
Идиот продолжал напирать; я получил удар ногой по колену и, почувствовав, что падаю, ухватил Гришку за одежду и увлек его за собой. Мы покатились по грязи, он очутился сверху и принялся осыпать меня яростными ударами. Моё положение казалось безнадежным. И в этот момент какая-то сила оторвала от меня этого раздухарившегося дебила. В лучах восходящего солнца я не сразу разглядел, что это дядя Сеня. Его дача стояла неподалеку. Но он почти не бывал там. Выходит, мне подфартило...
Дядя Сеня отшвырнул Гришку в сторону так, будто тот вообще ничего не весил. Затем рывком поднял меня с земли.
- Если еще раз в его сторону посмотришь..., - обратился дядя Сеня к ошалевшему соседу. - Пеняй на себя. Пошли, Димон.

В доме я, как мог, привел себя в порядок, и мы с дядей Сеней уселись за стол пить чай.
- Чего от тебя хотел этот обормот?
Мне не очень "улыбалось" вдаваться в подробности моей вчерашней беседы с Гришкой, и я ответил уклончиво:
- Да так... По пьяни прицепился.
- По пьяни, говоришь? Ну да. Бывает,- рассеянно отреагировал дядя Сеня. - А я вот узнал у мамы твоей, что ты тут обосновался... Решил навестить.
- Так вы ночью ехали? Путь неблизкий.
Дядя Сеня согласно кивнул.
- С утреца выдвинулся. Я ж привык на рыбалку... Кстати, Димон, рыбалка тут знатная. Если пожелаешь...
- Навряд ли, - отмахнулся я. - Я вот о чем все время думаю, дядя Сеня... Вернее, представить пытаюсь для себя всю картину. Заходит человек в дом. Снимает ружье со стены. Заряжает его... И все это время отец ничего не пытается предпринять? Он же боевой офицер... Как это могло быть?
Мой гость сжал двумя пальцами переносицу. Зажмурился на несколько секунд.
- Могло, Митя. Если Жора... Если твой отец доверял тому человеку. Понимаешь? Ну вот совсем не ждал от него беды...
Часом позже, когда наша беседа уже текла вовсю, заявился Гришка, и приволок с собою "пузырь" - в знак примирения. Дядя Сеня, к счастью, его спровадил (а у меня бы, наверное, духу не хватило).
- А не мог этот поганец?.. Ну, Гришка, в смысле?.. - отважился, наконец, я.
- Этот, что ли? - презрительно скривил губы дядя Сеня. - А какой ему резон?
- Ну... Видите ли...
Я, с трудом подбирая слова, поведал о вчерашнем разговоре с соседским алкашом.
- Чего-чего? - изумленно проговорил дядя Сеня. - Нинка? С отцом твоим?.. Ни в жисть не поверю! Этому козлу, видать, с пьяных глаз померещилось.
- Я тоже хотел бы так думать. Дядя Сеня... А скажите...
Я замялся.
- Спрашивай, - ободряюще улыбнулся он, видя мою нерешительность.
- Почему у вас не сложились отношения с... дядей Васей?
- Это кто ж тебе такое сказал?
- Я и сам вижу. Здороваетесь сквозь зубы, друг на друга не смотрите...
Дядя Сеня пожал плечами.
- Да почем я знаю? Разные мы слишком. Василий, он... Максималист, что ли... Правильный. С отцом твоим мы пуд соли съели, поскольку знакомы были еще со школы. А у Васи характер сложный. Недаром он так долго себя искал. Году в восьмидесятом в Прибалтику вдруг подался. Пожил там какое-то время. Даже любовь у него вроде там была. Но - вернулся. Затем снова уехал, на этот раз в Среднюю Азию, змей ловить. Словом, не сиделось ему на одном месте, так и колесил по стране. Пока отец твой его в сторожа не пристроил, так и скитался. Ни жены, ни детей... Пить - не пил, врать не стану. Но... Лучше бы пил. Наверное...
- А вы воевали вместе с папой?
- Да, в воздушно-десантной бригаде. Правда, недолго: меня ранило под... Да неважно где. Ну, и комиссовали. А Георгий продолжил службу.
Я встал из-за стола. Прошелся по комнате.
- Дядя Сеня, я пытаюсь на логику опираться. Ведь если отец этому убийце доверял... А тот еще и с оружием умеет обращаться... Круг подозреваемых-то небольшой совсем, вы согласны?
- Хм, на логику?.. Это ты хорошо придумал. И кто ж у тебя в подозреваемых?
Я призадумался. За меня продолжил мой гость.
- Ну, я и Василий - это понятно. Кто-то еще?
- Так ведь... Кристинка-то тоже умеет... Стрельбой занималась, отец настоял в свое время.
- И маму сюда добавь, - каким-то странным тоном произнес дядя Сеня.
- А мама-то каким боком?
- А таким, что Георгий и ее этим премудростям обучил. Что я, не помню, что ли?
Я почесал затылок.
- Мама никогда мне не рассказывала...
- Твои родители - вообще люди скрытные. Уж мне-то поверь. А какие мотивы, по-твоему, могли быть у твоей сестры?
- А у мамы?
Дядя Сеня шумно вздохнул.
- Я в вашу семью не лезу. Но между мужем и женой всякое может быть. Только давай так, Дмитрий... Если решил до правды в этом деле докопаться, будь готов к неприятным сюрпризам.
- Это в каком смысле?
- В самом прямом! - неожиданно резко произнес друг моего отца. - Я ж тебя знаю как облупленного. Если посоветую в это дело не лезть, то ты ни хрена не послушаешь. Еще, чего доброго, и меня подозревать начнешь. Поэтому поступай как знаешь. Постарайся мать и сестру не обижать. Не заслужили они этого.
- Я не мальчик, дядя Сеня. Мне уже двадцать пять.
- Ишь ты... Ладно. Пора мне.
Дядя Сеня встал и протянул мне свою широкую ладонь.
- Бывай, Митяй. Глупостей не наделай. Если что... Я тебя всегда поддержу. А если этот твой... "Бармалей" снова полезет, так я ему...
- Не беспокойтесь. Я смогу за себя постоять.
- Ну-ну...
Хлопнув меня по плечу, гость направился к выходу.
В тот момент сама мысль о том, что он мог стрелять в моего отца, казалась мне дикой, невыносимой. Но и все остальные подозреваемые были мне отнюдь не чужими. И представить кого-либо из них в роли убийцы было выше моих сил...

Спустя пару часов я тоже вышел из дома, поскольку принял решение вернуться в город и обстоятельно потолковать с мамой и сестрой. Шагая к автобусной остановке, я заприметил ту самую Нинку, супругу Григория: она, видно, шла из магазина. Я догнал ее.
- Простите...
Она обернулась.
- Мить, ты, что ли? Давненько тебя не видала. Мой-то сказал, что ты вроде как нарисовался. Но я как-то...
- Нарисовался, - подтвердил я. - Нина, у меня к тебе... к вам... вопрос. Деликатный.
- Деликатный? - она глянула насмешливо, будто ледяной водой окатила. - Ну, давай. Рискни.
Я кашлянул в кулак.
- Я тут... слышал кое-что. Про вас и про моего покойного отца...
- Гришка! - хохотнула она. - Ну, стервец!..
- Так это... правда?
Я затаил дыхание в ожидании ее ответа.
- Нет, конечно. Георгий Олегович, он... Ты, Митяй, меня извини за такое, но... Он мне признался, что уже много лет... того.
- Чего - того? - глупо переспросил я, невольно подражая интонациям Василия Алибабаевича из "Джентльменов удачи".
- С женщиной не может по-нормальному, вот чего, - сказала Нинка тоном училки в школе для умственно отсталых. - Собеседник ему был нужен. Общение, понимаешь? Вот он и звал меня к себе. Выпивали, не скрою... Допоздна иногда засиживались. Вот мой остолоп и решил, что...
Нинка прыснула в кулачок.
- И о чем же отец тебе... вам рассказывал?
- О разном, - соседка пожала плечами. - О войне, правда, немного. Не любил про это... А вот про молодость свою - да. Про детство. Про родителей.
- А в тот день... Вы не виделись? - осторожно спросил я.
- В тот день - нет. Это ведь вечером случилось. Накануне я цельный день дома убиралась. Гришка еще скандалил... Как всегда, по пьяни. Легли мы рано совсем. А часиков в десять уже и подорвались: соседка постучалась, сообщила, что... Георгия Олеговича...
Она шмыгнула носом. Но быстро взяла себя в руки.
- Ты извини, Мить. Мне идти надо. Мой дармоед ждет.
- Да-да... Конечно. А... Что за соседка вас разбудила?
- Да Петровна из второго дома. Она потом полиции рассказала, будто видела кого-то... Чужого. В плаще. Будто бы он к лесу шел.
"Петровна из второго дома. Глухая соседка..."
Этот самый второй дом находился наискосок от нашей дачи (она считалась третьим домом).
Я постучался в дверь. Потом, вспомнив, что старушка туга на ухо, стал обходить дом кругом. Дворовый пес заполошно залаял, пытаясь сорваться с цепи. Я постучал в окошко. Никакого ответа. Я понимал, что если у Петровны действительно проблемы со слухом, то колотиться я могу до второго пришествия. И тут мне повезло: хозяйка сама высунулась во двор - по-видимому, лай собаки все же до нее донесся.
- Тебе чего, мил человек?
- Здравствуйте! - громко произнес я. - Меня зовут Дмитрий Орехов, я сын Георгия Олеговича, из третьего дома!
- Ай? Что-что? - она, приложив ладонь к уху, стала спускаться с крыльца.
Я повторил свои слова, добавив звук.
- А-а..., - протянула Петровна. - Ну, сынок... Ты это... В общем, мои соболезнования.
- Спасибо. Вы в тот вечер какого-то человека видели?
- Э-э... Да-да. Видела. Он аккурат от вашего дома к лесу шел. Так я это... Полиции уж все рассказала.
- Какой он был из себя?
- Ай? Что?

Трясясь в почти пустом автобусе, я старался не задремать и досадовал оттого, что толку от разговора с Петровной не было никакого. Какая-то фигура в плащ-палатке, лица не видно, освещение плохое, вот-вот хлынет настоящий ливень...
Петровна была не только глуха, но и подслеповата; она даже не разобралась сразу, что дача наша горит. Потом, углядев подозрительный сизый дымок, подняла панику и поковыляла к нашему дому. Но к тому времени занялся дождь. Дверь была открыта. И Петровна, войдя, наткнулась на тело...

...Сон все-таки одолел меня. И я увидел лисицу, из глаз которой тонкими ручейками текли слезы. Махнув хвостом, грязно-рыжий зверек устремился куда-то по извилистой снежной тропе. Я попытался было бежать следом, но быстро отстал. А, открыв глаза, понял, что автобус уже въезжает в город.
Дома я застал маму, Кристину и дядю Васю. Оказалось, последний пришел, чтобы помочь разобраться в отцовских вещах, от которых мама решила избавиться.
- Ну что, Димитрий, решил, наконец, прервать свое затворничество?
Порою он называл меня именно так - "Димитрий".
- А фингал на щеке откуда?
- С соседом поцапался, - честно признался я. - Пустяки.
- Это с каким же соседом? - тут же спросила мама.
- Да с Гришкой наверняка, - прозорливо подметила сестра. - С кем же еще-то?
- Я хотел узнать, нет ли новостей от следователя.
- Так позвонил бы, - сказала мама. - Утром сегодня мы с Кристинкой у него были. Следов четких они не нашли из-за дождя, гильзы убийца с собой унёс... Да, и вроде отец был выпивший, несильно. Но это все мы и так уже знали. Как и про то, что в руке у него был штык-нож. Видно, не успел им воспользоваться.
- Короче, братик, полное впечатление, что они на месте топчутся, - сказала Кристина. - Дядя Вася вот предлагает нанять частного детектива. Да им ведь платить надо. Не верю я, что толк будет.
- Да уж побольше толку, чем от этого следователя, - проворчал дядя Вася. - Я с ним тоже говорил, и не раз. Не по зубам ему это дело, вот что я думаю.
- Мне кажется, мы сами разобраться должны.
Все притихли после этой моей фразы. Я и сам от себя не ожидал. Но слово, как известно, не воробей...
- И что мы можем сделать, по-твоему? - довольно скептическим тоном поинтересовалась мама.
- Да ведь ясно же, что это кто-то из своих стрелял в папу!
- Вот как? - встрепенулся дядя Вася. - Что именно тебе ясно?
- Убийца знал, что в доме есть оружие, и что им можно воспользоваться. Принес патроны с собой. Знал, где мы храним бензин для генератора. Что это, по-вашему - ограбление? Или его сосед Гришка из ревности?..
Я прикусил язык, поняв, что в горячке сболтнул лишнее.
- А почему из ревности? - сразу отреагировала Кристина.
- Да Гришка по пьяни нёс, что вроде как ревновал свою благоверную...
- К папе?.. - ужаснулась Кристина.
- Да только чушь это всё! - отрезал я. - Тут что-то совсем другое... И я пока не могу понять, что.
Точку в споре о соседе поставил дядя Вася.
- Я помню этого Гришку. Тупое ничтожество. Еще врет, что из бывших погранцов. Не мог он убить Георгия. А насчет того, что это кто-то из своих... Может, оно и так, Митяй. Но... Слишком серьезное это обвинение.
Я сконфуженно замолчал. В самом деле, теперь мой эмоциональный порыв показался мне глупым и недостойным. Кого я имел в виду под "своими"? Сестру, маму? Так Кристинка приехала к нам домой за несколько минут до сообщения об убийстве папы. А мама вообще никуда не выходила из квартиры. Но ведь могли и нанять кого-нибудь... Боже, что у меня за мысли!..
Пора навестить доктора Мезенцева.

- А вы слышали когда-нибудь о соннике Ванги? Согласно ему, лиса во сне предвещает встречу с тайным врагом. У вас есть тайные враги, Дмитрий? Подумайте.
- Доктор! Неужели вы верите в... эти толкования снов?
- Неважно, во что верю я. Важно, во что верите вы. Когда ваш дядя впервые привел вас ко мне, я понял, что он неспроста так поступил.
- Я не хотел никуда идти, доктор. Подумаешь, снится какая-то лиса...
- Дело не только в ваших снах, Дмитрий. У вас ведь проблемы с алкоголем?
- Увы...
- И вы думаете, что это - наследственное?
- А что мне еще остается думать, доктор?..

Следователь вызвал меня к себе на следующий день. И удивил первым же вопросом.
- Вы хорошо знаете Семена Лапина?
- Дядю Сеню? Конечно, это близкий друг моего отца. С детства его знаю.
- С детства, значит? Не замечали за ним ничего странного?
- Э-э... В каком смысле?
Следователь выдержал небольшую паузу, будто бы давая мне время вспомнить. Но я действительно не понимал, чего ему от меня нужно.
- Мы внимательно изучили данные с дорожных камер на подъездах к поселку Золотые Ключи. Машина господина Лапина попала в кадр. Получается, он ездил в Золотые Ключи вечером, в день гибели вашего отца. - Ну так у него там тоже дача! - сказал я.
- Так-то оно так, но... Господин Лапин факт поездки в дачный поселок отрицает. А алиби у него нет - утверждает, что спал дома. На съемке лицо водителя разглядеть невозможно: бейсболка, темные очки. Потому я и задал вам свой вопрос.
У меня похолодело внутри. Я что, вчера гонял чаи с убийцей своего отца?.. А он еще так ненавязчиво наталкивал меня на мысль, что к преступлению может быть причастна мама или Кристинка! Пытался отвести от себя подозрения?..
- Семен Тимофеевич - бывший военный, спецназовец, - продолжал между тем следователь. - С оружием обращаться умеет. Быстро снять со стены ружье, зарядить, выстрелить - все это ему вполне по силам. Остается лишь выяснить мотив...
- Да что вы на человека наговариваете! - внезапно вспылил я. - Может, это ошибка. Может, не он был за рулем.
- В машине - только его отпечатки. На руле, правда, их нет, но это ничего не значит, мог стереть. Чтобы потом утверждать, что управлял автомобилем не он.
- А он такое утверждает?
- Нет, - хмуро пробурчал хозяин кабинета. - Но мы обязаны рассмотреть все возможные версии. Рассмотреть и отработать. Кстати... Среди телефонных контактов вашего отца фигурирует некто "Н". Вы не в курсе, кто это? Мы звонили, телефон вне зоны доступа.

Беседа со следователем изрядно меня утомила. Едва я вышел из управления полиции, как запиликал мой сотовый.
- Орехов Дмитрий Георгиевич?
Голос был мне незнаком.
- Да, это я.
- Моя фамилия Костенко, я - нотариус. Я вчера только вернулся из длительной заграничной поездки. Хотел поговорить с вашим отцом, позвонил к вам домой... Мама ваша все рассказала и дала мне ваш номер. Словом, примите мои соболезнования.
- Спасибо. А вы?..
- У меня есть кое-что. Георгий Олегович просил вам это передать в случае его... гибели.

Увидев меня на пороге своей квартиры, Семен Тимофеевич не сумел скрыть своего удивления. Я и правда бывал у него нечасто. Тогда как он навещал нас, в общем-то, регулярно.
- Митя? Проходи. А я тут как раз... Пельмени варю. Будешь пельмени?
- Спасибо, я сыт. У меня к вам дело.
- Конечно, конечно! Пошли на кухню. Я тебя кофе угощу.
Добрый, заботливый дядя Сеня... Не о нем ли предупреждала меня лисица из снов?..
- Так какое у тебя дело, Митя?
Я достал из кармана сотовый. Отыскал на нем аудиофайл, скопированный с флешки, которую отдал мне накануне нотариус (тот самый "Н" из телефонного списка отца).
- Давайте послушаем кое-что.
И в небольшой кухне стандартной "хрущевки" зазвучал голос моего отца. Послание с того света...
"Митя, сынок... Если ты это слушаешь, значит, меня уже нет. Ты не поверишь, но мне в последнее время стало казаться, что смерть ходит за мною по пятам. Что она все время где-то рядом... Назови это чутьем старого солдата... Я много грешил в этой жизни и заслуживаю наказания. Но вот этот страх... Он изматывает так, что словами не описать. Там, на войне, я не боялся. Ну, то есть боялся, но... Не так. Поскольку знал, кто мои враги. Знал, где они. И чего от них ожидать. А теперь... Так вот, если меня убьют, то... Найди того, кто это сделал. Я понимаю, что ты не следователь и не сыщик; ты переводчик и поэт. Человек свободной профессии. Но ты сможешь, я знаю. И еще одно... Не доверяй никому. Я не знаю, откуда ожидать удара. Мотив найдется у каждого. Я... Виноват перед всеми. Поговори откровенно с Кристинкой, с мамой. Сестре твоей я испортил жизнь: не позволил выйти замуж за любимого человека, потому что он был не той национальности... Ты это навряд ли помнишь, поскольку тебе было всего десять, и мы с мамой старались, чтобы тебя не коснулись все эти скандалы... В результате сестра твоя заключила брак по расчету. И детей у них до сих пор нет, как ты знаешь. Я виноват и перед твоей мамой. Она расскажет тебе... Если ты как следует попросишь. И перед тобой я провинился. И перед братом своим... А насчет дяди Сени... Это отдельная история. Все очень запутано, поверь мне, сын. А разобраться тебе во всем предстоит самому. Василий не случайно заставил тебя посещать психотерапевта. На то были причины. Он сам тебе объяснит, я не в силах... Прощай, Дмитрий. Береги маму. И сестру. Не повторяй моих ошибок..."
Мы долго молчали. Дядя Сеня, казалось, забыл про свои пельмени, и они остывали у него в тарелке. Впервые я видел его таким... потерянным, что ли.
Наконец, он вышел из ступора.
- Вот что, Дмитрий. Нам сейчас нужно будет поехать и поговорить с твоей мамой. Только мы, втроем. Ты как, готов?..

- Привет, Рита, - едва слышно пробормотал дядя Сеня, едва лишь мама открыла нам дверь. - Ты одна?
- Да, - несколько растерянно ответила мама. - Кристинка недавно к себе уехала... К мужу, в смысле. Что-то случилось?
- Надо бы поговорить.
- Ну, проходите... Раз надо.
И вот мы уселись в нашей гостиной: мама на диване, дядя Сеня - в кресле, а я - у стола. Но никто не решался нарушить молчание. Как будто опасался, что после первых же произнесенных слов ничего уже не будет, как раньше. Тогда я включил запись на телефоне. Мама услыхала ее впервые, дядя Сеня - во второй раз, а я так уже в третий.
- И что все это означает? - спросила мама.
- Митя подозревает, что это я убил Георгия, - выдохнул дядя Сеня.
- Но...
Он остановил меня на полуслове взмахом руки.
- Подозреваешь, не спорь. Иначе б не пришел ко мне с этим.
- Дима... Ты что, вправду думаешь, что...
- А что мне еще думать, мама? Вокруг меня одни тайны. Дядя Вася чуть ли не силой тащит меня к психоаналитику. Отец намекает на какие-то свои старые грехи. Кристина, оказывается, вышла замуж за нелюбимого человека. А в том, что папу убил кто-то из своих, из близкого окружения, я уверен был с самого начала! Кому-то он так сильно насолил, что его хладнокровно застрелили, а потом еще попытались сжечь, вместе с домом. Вам совсем неинтересно, кто это мог быть? Да, и... Следователь сказал, что в день убийства камеры на шоссе зафиксировали автомобиль дяди Сени, едущий в сторону дачного поселка.
Эта новость повергла маму в шок. Она перевела взгляд на Семена Тимофеевича.
- Ты?..
- Да не ездил я никуда! Полиция мне не верит. Но вы-то!..
- А что - "мы"? - я понимал, что меня опять "заносит", но не в силах был себя контролировать. - Вы ведь отлично владеете оружием. Возможно, между вами произошло что-то... какой-то конфликт. Вас ведь не зря недолюбливает мой дядя. Такое нагромождение секретов дает мне повод думать всё, что угодно...
- Я бы никогда не причинил вреда своему боевому товарищу. Своему ближайшему другу..., - понурив голову, процедил дядя Сеня.
- А может, он все-таки узнал?.. - внезапно произнесла мама каким-то не своим, осипшим голосом.
- Узнал - "что"?
Оба они повернулись ко мне, будто впервые обнаружили, что находятся в комнате не одни.
- Рита, он уже не мальчик. Имеет право знать...
- Семен...
Я вскочил и нервно заходил по комнате.
- Я вас умоляю... Скажите мне, что вы так скрываете! Скажите хоть что-нибудь!..
- Сядь, Дима, - велела мама. Я машинально её послушался.
- Сынок... Когда Кристинка родилась, мне было уже двадцать семь. А потом... Я очень хотела мальчика. Сына, то есть... А годы шли... Папа всё по командировкам, по "горячим" точкам... И вот мне уже тридцать семь... А он...
Онa нервно сглотнула. Дядя Сеня догадался - принес ей с кухни стакан воды.
- Сень, там на тумбочке - валерьянка. Принеси, а? - слабым голосом попросила мама.
Я замер каменной статуей на месте, понимая, что, возможно, валерьянка вскоре понадобится и мне.
- Так вот..., - с немалым трудом продолжила мама. - У папы начались проблемы... По мужской линии.
"Еще шажок, еще полшага...", - отчетливо прозвучало вдруг в моей голове.
- А мне доктора сказали, что... Еще пару лет - и всё. Я не смогу зачать. А мне в юности цыганка одна нагадала, что у меня обязательно сын родится ...
Она опустила голову и всхлипнула. Почти беззвучно. Я, пожалуй, впервые видел ее плачущей.
- Семен, продолжай ты. Я не могу...
- Рита... Ты уверена?
- Семен!..
- Ну, хорошо...
Дядя Сеня, глядя куда-то в сторону, заговорил - будто заготовленный тест читал со стволом у виска.
- Мама договорилась с твоим отцом. Затем обратилась к нам... Ко мне и к дяде Васе. Искусственное оплодотворение - это ведь дорого... Очень. А усыновлять... Тоже не вариант.
- Обратилась... С чем? - осторожно спросил я, когда пауза стала затягиваться до неприличия.
- Ну... Чтобы мы сами решили... Кто из нас... Мы оба были влюблены в маму, это правда...
До меня начало доходить... Я обхватил руками голову.
- Да это же просто полный...
Нет, последнее слово я не произнес. Но оно буквально повисло в воздухе.
- И как... Как вы это... Решили? Подрались, что ли?
- Нет. Это было бы несправедливо, - сказал дядя Сеня. - Я свернул бы ему шею за пару секунд. Мы... монетку подбросили... Я подбросил. "Орел-решка", ну, ты знаешь.
- И... Что? - одними губами прошелестел я.
- Я выиграл, - едва слышно ответил дядя Сеня.
"Я дезертирую в запой..."
Не-ет, спиртное мне сейчас не союзник. Такое в водке не утопишь.
- Кристинка знает?.. - зачем-то спросил я.
- Нет, - проговорила мама. - Даже отец... Даже Георгий не знал - кто именно... Только я и Семен. И Вася. А теперь вот - ты...
- Так вот почему дядя Вася вас... К вам так относится.
- Да, - тяжело вздохнул дядя Сеня (или как мне его теперь называть?). - Он вообще думал, что я смухлевал тогда... ну, с монеткой.
- А ты... Вы смухлевали?
- Нет... Все было по-честному. Судьба... Но я твоего отца... Георгия я не убивал. Могу поклясться чем угодно.
- Мама, а как ты могла быть уверена, что... родится именно мальчик? - спросил я не своим голосом.
Она взглянула на меня так, будто я сморозил несусветную глупость.
- Так ведь предсказание же...
Еще одна мысль внезапно пришла мне в голову.
- А вдруг это тот парень?.. За которого Кристинка мечтала выйти замуж? Он не мог отомстить?
- Сомнительно, - покачала головой мама. - Он был из интеллигентной семьи, насколько я помню. Просто папа... Тогда только вернулся с войны и... Решил, что они - не пара.
- А... Почему дядя Вася заставил меня пойти к доктору Мезенцеву? Может, и этот секрет вы мне откроете?
- Сынок, я... Знаю это только со слов Василия. Однажды на охоте Георгий... Твой отец убил попавшую в капкан лисицу. Причем... Чтобы не портить шкурку, он её... Шилом убил - ударом в ноздри. Есть такой способ у промысловиков. И все это - на твоих глазах. Ты маленький был, не помнишь. Василий ужаснулся, а отец... Сказал что-то вроде: "Ничего. Пускай привыкает, жизнь - не сахар". И вот когда ты, спустя столько лет, рассказал нам, что видишь во сне плачущую лисицу... Да еще и начал так активно... выпивать. Мы подумали: детская травма, и всё такое...
- Понятно. Значит, дядя сам посещал этого психоаналитика? И какие у него были проблемы?
- Этого мы не знаем, - сказала мама. - Вася вообще довольно скрытный.
"Как и все в нашей семье", - чуть было не вырвалось у меня. Но я сдержался.
- Доктор Мезенцев нам об этом, разумеется, не расскажет. Врачебная тайна..., - в задумчивости пробормотал я. И взглянул на дядю Сеню - моего, как выяснилось, биологического отца. - Возможно, это все-таки была месть за что-то, что случилось в далеком прошлом. А если... Тот, кто это сделал, воспользовался вашей машиной, то... Это месть вам обоим, понимаете? Просто один был виноват больше, а другой - меньше. С точки зрения убийцы, разумеется.
- Не пойму, куда ты клонишь, сынок.
- Это все просто, мама. Если попытаться понять логику преступника... Дядя Сеня... Семен Тимофеевич, вы можете припомнить, было ли во время вашей совместной службы с отцом на Кавказе что-либо необычное... Выходящее за рамки? ЧП какое-нибудь?
- Война, Митя - это вообще одно сплошное ЧП. Ничего нормального там нет и быть не может.
- Я понимаю. И все-таки...
- Нет, - уверенно сказал дядя Сеня. - Ничего такого не припомню. Обычные военные будни.
- Но ведь отец продолжaл служить после того, как вас комиссовали? Вы мне сами рассказывали.
- Так и было.
- Значит, нужно узнать у тех, кто был с ним в одном подразделении... Или как у вас там называлось?
- В бригаде, - рассеянно поправил дядя Сеня. - Ладно, я постараюсь. Попробую разыскать кое-кого из ребят. Но это займет время.
- Сложа руки сидеть и ждать мы не можем. Дядя Вася подал нам идею: подключить к расследованию частного детектива. Думаю, сейчас самое время...

...Лисица вновь пришла в мои сны. Она убегала по снегу прочь. Но на этот раз за нею тянулся кровавый след.
Пару недель спустя мы собрались на нашей даче в Золотых Ключах.
Все свои: дядя Сеня, дядя Вася, мама, Кристина и я. Сестра к тому времени уже узнала, что мне она - родная только по маме. Я, честно говоря, думал, что она от удивления лишится рассудка. Но нет, выдержала.
- И что за повод у нас сегодня? Сороковины уж миновали вроде, - поинтересовался дядя Вася.
- Нам надо решить, что делать с убийцей, - ответила ему мама.
- А что, уже известно, кто он?
- Известно, - подключился дядя Сеня. - За совет, Вася, спасибо.
- За какой еще совет? - сразу напрягся Василий Олегович.
- Нанять частного детектива, - пояснил я. - Он нам и помог восстановить всю картину целиком. Конечно, улики, добытые им, для суда не подойдут: получены они без постановлений, протоколов и понятых. Но правда от этого не перестает быть правдой.
- Это ты о чем сейчас, Митяй?
Я расстегнул кожаную папку, которую держал на коленях, и стал выкладывать на стол фотографии, одну за другой.
- Вот плащ-палатка, в которой убийца был в тот день. Пачка патронов для охотничьего ружья ИЖ-27М. Тактические перчатки... Удобная вещь, не мешают нажимать на курок, а следов не оставляют. А это вот - фотография могилы с кладбища. К ней мы еще вернемся. Дядя Сеня, вам слово.
Семен Тимофеевич с досадой взглянул на дядю Васю.
- Я... Тебя понимаю. Нет, правда. Но, с другой стороны... Так вопросы не решаются. В цивилизованном мире.
- И что это за ребус такой? Вы сговорились, да?
Василий Олегович старался выглядеть спокойным. Но голос его выдавал. Да и руки... Они двигались беспрестанно, выдавая волнение сидящего перед нами человека.
- Я отыскал кое-кого из тех, с кем служил на Кавказе в две тысячи первом. Поднял связи в военной прокуратуре. Ударная группа, которой командовал подполковник Орехов, участвовала в операции по взятию базы террористов. Бой был тяжелым... На той стороне было несколько девушек-снайперш. Одну убили, еще две спаслись благодаря помощи местных жителей. А одной не повезло особо: ее взяли в плен...
- Погоди! - прервал его дядя Вася. - Не продолжай... Этот детектив... Он что, следил за мной, да? Ходил по пятам? Проник ко мне в квартиру, чтобы сделать эти фото?
- Да, это незаконно, - сказал дядя Сеня. - Но ведь и ты... Хотел подставить меня, взяв мою машину? И тут я тебя понимаю. Но выстрелить в собственного брата...
Дядя Вася не ответил. Протянув руку, он взял один снимок со стола - тот, на котором изображен был памятник. На черном камне золотом высечено было имя: "Луиза Мартинсоне". И даты, разделенные чертой: "1980 - 2001".
- Ей было всего двадцать лет, - свистящим шепотом произнес дядя Вася. - Ее мать, с которой мы не были женаты, сообщила, что она... что наша дочь пропала где-то на Кавказе. И я отправился на поиски... Годы!.. Годы на это ушли... Вы все думали, что я змей где-то ловлю, или там крабов на Камчатке. А я искал... Умолял, уговаривал. Давал "на лапу" кому надо. Даже переспал однажды со старой каргой из военного архива... И, в конце концов, выяснил правду... Перезахоронил её в нашем городе. Ее мать дала разрешение... Семен, они насиловали ее много часов подряд! А потом...
Он сглотнул и тяжело задышал, не в силах продолжать. И все же закончил фразу:
- Они зарыли ее в землю... Живьем!..
Отбросив снимок, он закрыл лицо ладонями. И заплакал.
"По следу плачущей лисицы... По переулкам и дворам...", - раздалось в моей голове.
Глаза у мамы тоже были на мокром месте. Кристина едва сдерживалась.
Даже дядя Сеня, образец стойкости, и тот не выдержал: протянул руку и слегка сжал дрожащее плечо своего старого недруга.
- А он..., - снова заговорил дядя Вася. - Он их - не остановил! Не остановил, понимаете? То ли не смог, то ли не захотел... Командир... Мой родной брат... У нас общий отец. Я не могу думать об этом спокойно...
Все замолчали. Надолго.
Сыщик, по заданию дяди Сени бесстрастно фиксировавший все передвижения своего объекта... Снимавший, как его "подопечный" стоял у могилы своей дочери. Проникший затем в дом "объекта" в поисках улик... Ему, этому сыщику, было все равно - он выполнял работу. А нам?.. Для нас это дело было слишком уж личное.
- Как всё было, Вася? - прозвучал голос Семена Тимофеевича. - В тот день?.. Расскажи.
Василий Олегович вздохнул.
- Я... Взял твою "Мазду" - ну, чтобы, в случае чего, сначала пришли к тебе. Доехал до леса. Оставил машину там и до поселка пешком пошел. Про ружье я знал, конечно. Патроны заранее купил, в соседнем городе. Дверь дома открыта была. Георгий сидел спиной ко входу. Услыхал меня, схватил со стола штык-нож. Узнал меня. Удивился. Спросил, чего мне понадобилось - ну, ружье в руках увидал. Я объяснил в двух словах. Он сказал: "Закон войны, снайпер - это смертник". Затем сказал: "Ты прав. Стреляй". Я выстрелил... Он упал. А я... Не уверен был, что он... Что я его убил. Все же в первый раз - в человека... Поэтому решил дачу сжечь. Все второпях. А тут - дождь... Я добежал до машины и в город вернулся.
- Вам с повинной надо идти, дядя Вася, - жалобным тоном произнесла вдруг Кристина.
- Да я и собирался... Удерживало что-то. Теперь пойду, конечно. Думаю, с моим-то здоровьем на "зоне" я долго не протяну. Год-два максимум. Жизнь за жизнь...
Мы долго еще сидели вокруг стола - того самого, около которого обнаружили тело моего отца... Человека, которого я всю свою жизнь считал отцом. Когда стемнело, дядя Сеня отвез Василия Олеговича в город. А нас с мамой отвезла Кристина. Дорогой я думал... Думал о том, что плачущий рыжий зверёк больше уже не придет в мои сны...

__________________________________________________ ______________
* Стихи автора