• 1.
    Взрослые детей ставят в угол, а дети взрослых – в тупик.
    В пансионате была девочка Маша. Ей было четыре года. Она была развитым ребенком. Куда развитее своих наивных ровесников.
    Двадцатилетний прапорщик Валера уступал ей по интеллекту. Его раскрепощенное в отпуске воображение порождало образы ужасов. Он делился ими с Машей.
    - А злой бешеный рак приходил к маленькой девочке и клешнями отрезал ей ручку, ножку, голову…
    Я холодел, слушая его. А Маша белела. Открыв рот, она завороженно проглатывала это варево из врожденного идиотизма и приобретенного в армейских нарядах.
    Зато в столовой Машу теперь не приходилось долго упрашивать. Достаточно было вспомнить рака-людоеда…
    Срок отпуска истек, а с ним испарился и юный прапорщик.
    Уютно развалясь в кресле, Маша ожидала появления дельфинов.
    - Слышишь, – сказали ей, – дядя Валера уехал. Будешь скучать?
    Она сделала презрительную гримаску и процедила, как женщина, разочаровавшаяся в любовнике:
    - Наконец-то он умелся со своими дурацкими сказками…
    Ей только не хватало с досадой стряхнуть пепел с томно дымящейся сигареты…

    Любимый Машин стишок был такой:
    Я маленькая девочка,
    Я в садик не хожу.
    Купите мне сандалики,
    Я замуж выхожу!
    Своим она читала его браво и четко. Но когда ее просили продекламировать четверостишие малознакомым дядям и тетям, она заминалась, переходила на шепот и последнюю фразу выдавливала с жалобным стоном несчастной невесты: «Я замуж выхожу».
    Как-то родственники послали ее растолкать меня, беспечно дремлющего днем, и приволочь на пляж. Первое она с удовольствием сделала. Мне подниматься не хотелось.
    - Маша, ну что тебе нужно? – проныл я.
    - Да, так, – глядя по сторонам, небрежно кинула она. – Надо тут было кое-кого разбудить…
    - Я хочу спать, понимаешь? – пытался я сопротивляться.
    Вдруг Маша скинула сандали и полезла ко мне на кровать.
    - Это еще что такое? – удивился я.
    - Сейчас буду замуж выходить!
    - Ну, уж нет! – подпрыгнул я на постели. – Лучше я на пляж пойду.
    До дверей меня провожали ее бледно-голубые нахальные глаза с выражением типа: «Что? Испугался?»