Религия и мораль

[Пyмяyx**]

http://vk.com/feed?w=wall-257733_272127

РПЦ о праве и морали

В Русской православной церкви частенько говорят о морали, причем, как правило, обставляют дело так, что якобы церковь тут играет основную роль. Что, мол, общество морально лишь благодаря церкви. Однако так ли это? Ведь в действительности в истории церковь отметилась только исключительно аморальными поступками, которые можно оценить однозначно как негативные. Сегодня часто говорят, что «время такое было». Однако какой тогда смысл от подобного рода «морали», которая ничего не меняет, а лишь подстраивается под время?

И ведь в этом основная задача церкви – подстраиваться под время, демонстрируя верность нынешнему политическому курсу и мнимую «неизменность» морали, которая, однако, меняется постоянно, что совершенно очевидно. Говоря о неизменной «божественной» морали, церковники нагло обманывают своих прихожан, поскольку церковь при Владимире «крестителе» одна, при Грозном другая, при Петре третья и т.д. и т.п.

И не государство меняется из-за влияния церкви, а именно церковь меняется под влиянием государства. Какие пороки государства церковь не благословляла, при условии, что ей будут платить зарплату и содержать за счет казны? Церковь мгновенно сменила позицию во время перехода от царизма к временному правительству, и это, вероятно, самый яркий пример церковной «стойкости» и «морали».

Совершенно очевидно, что церковь об этом «скромно» не упоминает, заявляя об идеале, которого никогда не существовало в природе. Так председатель синодального информационного отдела В.Р. Легойда выступил на IV Петербургском Международном Юридическом Форуме.

Понятно заранее, что на форуме он говорил о религии и о необходимости увеличить роль религии в обществе. Он сообщил, в частности, что:

«Первоисточник культуры — религия, из которой вырастает мораль и которая, в свою очередь, воплощается, в том числе и в систему общеобязательных норм»

Стоит сказать, что подобный взгляд ничем не обоснован. Религия – закостенелая модель, которая претендует на то, чтобы сохранить нынешнее положение так, как есть. Это в интересах любой религии, а также в интересах существующей власти. Если все измениться радикально (как при Петре), то и церковь радикально «изменит» свои взгляды на вопросы морали. Получается, что все-таки именно религия - порождение определенной культуры.

Поэтому цель религиозных деятелей – подмена понятий, т.е. заявить, что нелепый культ – основа всего. Принять концепцию, что бог создал людей и внушил им определенные понятия о культе, которые неизменны и вообще заранее заложены в людях, на основе этих понятий народы строили свое общество. Однако по факту, конечно, организованная религия появилась не ранее, чем 10 тыс. лет назад. И ведь до нее существовали отдельные культы, которые были скорее стихийными, а еще ранее так вообще общество обходилось без религии.

В определенном смысле культура – сознательная деятельность человечества, причем деятельность позитивная, которой суждено развиваться. Религия же в большей мере выполняет идеологические функции, которые «закрепляют» нынешний характер, т.е. не способствует развитию. Именно поэтому исторически так сложилось, что религия была близка государству, но законы все же формировались отдельно от нее. Т.е. законы, например, могли заставлять жителей верить в определенный культ, но в целом содержали нормы, которые выражали интересы господствующего класса того времени. Если религия хоть как-то мешала в осуществлении подобной цели, то служителей культа тут же усмиряли. Интересно, как многие культы после похода Македонского просто исчезли, - исчезли вместе с существующим государством, поскольку были прямо к нему привязаны (но не были интернациональными).

Это обобщил Энгельс:

«Всякая религия является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни,— отражением, в котором земные силы принимают форму неземных»

Это касается любой религии. Ведь как радикально религия трансформировалась при капитализме? Изменилось все, и культ, и обряды, и роль религии в обществе. И если вначале был антагонизм, то затем она приспособилась, и по большому счету начала выполнять ту же функцию, заявляя, что нынешний строй – олицетворение божественного порядка.

Олицетворяет ли религия систему общеобязательных норм? Если мы говорим о православии, то, очевидно, речь идет о библии. Посмотрите на реальную жизнь, на реальные законы (конституция, уголовный и гражданский кодексы и проч.), и на библию, с ее примитивной (во многом дикой) системой «морали», которая создавалась в рамках рабовладельческого строя (есть заповедь «не возжелай раба ближнего твоего»).

Поэтому не удивительно, что сегодня церковники требуют, чтобы никто не проверял библию на экстремизм, поскольку он там как раз таки присутствует. По большому счету в библии нет ни одной нормы, которая была бы оригинальна даже для того общества, в котором она формировалась, а сегодня и тем более. Сравнивая любое законодательство страны с заповедями библии, любой человек придет к выводу, что сравнить просто нечего. Те же римские «Законы двенадцати таблиц» куда более совершенны, чем любые выдержки из библии, если речь идет о праве.

Легойда продолжил рассуждать таким образом, что право до Петра I православием игнорировалось:

«В этом не было пренебрежения к закону или противопоставления «благодати» закону, хотя тем самым и подчеркивалась некоторая вторичность закона по отношению к «благодати»»

Стоит отметить, что до Петра у православных священников было свое право, которое их наказывало, в том числе за тяжкие преступления, наказаниями вроде сотни земных поклонов и нескольких дней поста. Петр изменил эту ситуацию, и тем самым вызвал ненависть со стороны духовенства. В чем же здесь мораль, когда человек за преступления не несет наказания, а его покрывают религиозные лидеры?

Ведь это была настоящая проблема. Чего стоят крупные православные соборы вроде Стоглавого? Ведь на этих соборах священникам постоянно говорили о том, чтобы они не совершали актов содомии, не занимались ростовщичеством, не предавали чревоугодию, не убивали и не крали. На одном из соборов царь Иван Грозный вообще сравнивал церковников со скотами. Стоит сказать, что на каждом крупном соборе до советского периода подобные призывы звучали постоянно. Поскольку никакое право их не сдерживало. У них была, по словам Легойды, «благодать». Удивительно, но именно советский период в определенном смысле исправил нравы священников, что отображено хотя бы на соборах, в том числе современных. Но, кто знает, возможно, Легойда, как и многие его коллеги, грустит по «утраченному» периоду безнаказанности, торговли людьми и невежеству? Отличная почва для любой религии.

А вот как Легойда защищает такие порядки:

«Если немца, русского и американца спросить «по закону тебя судить или по совести?», то немец ответит «по закону», русский «по совести», а американец вообще не поймет вопроса»

Аргумент достойный. «По совести». Видимо, это когда судят в чьих-то интересах (в данном случае церкви), поскольку никаких «правил совести» нет, и все это можно трактовать спекулятивно. Видимо, т.н. церковное право и выступает в подобном смысле. То самое право, которое не осуждало ни холопство, ни крепостничество, ни сожжений людей за богохульство и т.д.

В общем, не совсем понятно, к чему подобные речь говорил г. Легойда. Вероятно, все же он намекал на то, что российское право не идеально именно потому, что исключен религиозный фактор. Он расширил мысль:

«Российский правовой нигилизм вырос из социалистического условно глобального права, которое последовательно отказывалось от морали и религии, своих первоисточников. У людей не осталось ни права, ни той самой христианской совести, которую выжигали вместе с верой. Отнюдь не религия стала источником возникновения правового нигилизма, а, наоборот, отрыв права от религиозных норм»

Стоит сказать, что правовой нигилизм напрямую связан с экономическим развитием общества. И когда в Сомали заявляли о приверженности «социализму», когда этой стране помогал СССР, то резко снизился уровень преступности и повысился общеобразовательным уровень в стране. Когда же развалился СССР, и капиталистические мировые организации (МВФ или ВБ) с радостью выдали субсидии стране, а также объявили о всеобщей приватизации, то начался действительный правовой нигилизм. Вежливые западные страны стали туда сливать отходы, в том числе радиоактивные. Школы и больницы закрывались, инфраструктура разрушилась. В стране гражданская война, которая продолжается уже более 20 лет. Религиозность начала расти, и люди, игнорирующие право в пользу «благодати», начали просто уничтожать друг друга.

Поэтому, очевидно, дело вовсе не заключается в том, что «глобальное право» уничтожило законность. И если речь идет конкретно о России, то стоит рассмотреть список стран по уровню умышленных убийств за год на 100 тысяч человек, а также аналогичные сравнительные списки по странам. Если руководствоваться статистикой, то отчетливо видно, что преступность как раз таки имеет большее распространение там, где религия либо государственная, либо имеет государственную поддержку. Т.е., где право подменяется «благодатью».

Исследовательский центр Pew Research Center отдельно рассматривал данную ситуацию, и пришел к однозначному выводу, что полноценное светское общество в большинстве своем является гарантом снижения насилия и жестокости среди населения. Религиозность же - противоположный эффект. И если говорить о правовом нигилизме, то стоит вспомнить, что во времена церковного права часто просто игнорировались всякие права, поскольку была, например, инквизиция на западе или церковный суд Руси, которые игнорировали светское право, и делали все, дабы служителей культа не судили обычные суды. Т.е. служители культа – последовательные правовые нигилисты.

И, подводя итоги, Легойда подчеркнул, что церковь может способствовать повышению правовой культуры (!). Т.е. люди, которые рассказывают байки о говорящей змее, или о том, что засохшие куски трупа с тряпками могут кого-то исцелить, будут повышать правовую культуру. Что радует, пока что сохраняется точка зрения, что все-таки в конкретной области должны быть заняты люди компетентные. Несомненно, церковники – некомпетентны, если речь идет о праве.

Важно отметить, что никаких достойных (моральных) норм для права, люди, которые продают свечки, накручивая огромные проценты, отнимают школы, детские сады, больницы (в рамках передачи), фактически грабят население, свободно используя федеральный бюджет и т.д., предложить даже в теории не смогут. У них совершенно иные задачи. И единственно, что такие люди могут добавить – это закрепление «особой роли» православного культа, или же прямо указание на то, что в России есть государственная религия. А возможно, что и какие-нибудь выплаты. Когда Легойда говорил об отрыве права от религиозных норм, то, что он имеет в виду? Неужели законы Российской империи, которые карали за богохульство и проч.? Вероятно, правовой идеал – это религия на штыках. Когда нет конкуренции, а есть лишь выгода. Однако чем все это заканчивается, конечно, все помнят.
http://kritix.ru/religion-and-atheism/813-rpts-o-prav..

[цаца]

Господь бы всех простил, за эти слова и рассуждения!!!

[Пyмяyx**]

[цаца]

МОРАЛЬ И РЕЛИГИЯ — мораль представляет собой систему правил, понятий и чувств, регулирующих отношения людей между собой и их отношения к обществу.

Их реализацию в поведении людей именуют нравственностью.

Религия и мораль — близкие, взаимосвязанные сферы культуры. Сходство религии и морали наиболее заметно в их духовных проявлениях.

Однако церковь несравненно сильнее воздействовала на нравственность общества, нежели мораль на религиозный культ и внутрицерковную практику.

В каждой религии, в каждом вероисповедании в большей или меньшей степени присутствует морально-духовное начало.

Религия определяет не только отношения человека с Богом и церковью, но в той или иной мере регламентирует отношения людей между собой как в лоне церкви, так и за ее пределами.

Бог воплощает в себе те нравственные требования, которым обязан следовать его приверженец.

Философ и психолог В. Франкл именует Бога «персонализированной совестью». В силу этого моральное начало уже присутствует в самой идее Бога и неотделимо от «минимума» религии.

В политеистических верованиях одни божества выступают как воплощение доброты, другие — злобы.

В монотеистических религиях Бог непременно наделен высшими моральными качествами.

Моральное начало особенно ярко выражено в мировых религиях — причем вбуддизме до такой степени, что некоторые специалисты считают его не религией, а моральной системой. Вероучение этой религии исходит из идеи о том, что всякое бытие, любая жизнь во всех ее проявлениях и формах есть зло, несущее страдания всему сущему.

Буддийский «путь спасения» заключается не столько в культовой деятельности, сколько в моральной — терпеливом перенесении страданий, отказе от желаний, чувств, следовании нравственным принципам «Панчашилы» (пять заповедей: отказ от убийства любого живого существа, отказ от воровства, от лжи, соблюдение супружеской верности, отказ от употребления алкоголя).

Моральное начало в исламе пронизывает идею единого Бога — Аллаха, Творца и Владыки мира, всесильного и мудрого существа.

Вместе с тем Бог ислама - воплощение добра. Все суры Корана (кроме девятой) начинаются со слов:

«Во имя Аллаха милостивого и милосердного».

Упования на милость и милосердие Бога лежат в основе исламского вероучения.

Это свойственно и шариату — своду мусульманских культовых, правовых и нравственных установлений.

Однако именно в христианстве идея Бога наиболее морально конкретизирована.

Вездесущий, всемогущий, всеведущий Бог одновременно и всеблагой, всемилостивый.

В ипостаси Бога Отца Он выступает в роли заботливого защитника, покровителя, хранителя. В ипостаси Бога Сына Он приемлет на Себя грехи людей и отдает Себя в жертву за них.

Лаконичная формула «Бог есть любовь» (1 Ин. 4, 8, 16) особенно выразительно передает моральную суть этой мировой религии.

Если религия обязательно включает в себя моральное начало, то и в морали многое скрыто в неосознаваемом, в бессознательном и подсознательном.

Здесь вера (доверие) также выступает в качестве важнейшего устоя.

Мир морали подобен своеобразному храму, где благоговейно чтимы нравственные святыни. Многие из них имеют общечеловеческий характер — таковы материнская любовь, супружеская верность, трудолюбие, гостеприимство, уважение к старикам и др.

Как и в религии, эти святыни обычно свободны от рассудочного отношения и расчета. Любовь и дружба, например, требуют, казалось бы, неразумного самоотвержения.

Не только богословы, но и многие исследователи этики полагают, что мораль и нравственность порождены религией и неотделимы от нее. При этом нередко приводят высказывание великого мыслителя И. Канта о божественной природе присущего человеку «категорического императива» — властного внутреннего повеления следовать моральным требованиям.

Еще чаще ссылаются на древнейшие тексты священных книг различных религий, насыщенных моральными поучениями, и на то, что сама идея Бога и загробного воздаяния глубоко воздействует на поведение личности и ее нравственные устои.

Однако следует учитывать, что моральные понятия и чувства — это в значительной степени результат воздействия социального окружения на личность и ее образ жизни.

Психологи констатируют, что ребенок, случайно попавший к животным и ими вскормленный, даже оказавшись потом среди людей, так и не обретает человеческих качеств — прямохождения, сознания, членораздельной речи, разумной регуляции поведения. Ему также неведомы моральные представления и переживания.

Идея Бога выводит верующего из рутины повседневности, заставляет подавить в себе низменные побуждения и ведет к идеалу добра и справедливости, ставит перед лицом Всемогущего, от которого не сокрыто ничто потаенное.

Страх загробного наказания за явные и сокрытые прегрешения — важный психологический фактор восприятия мира религиозным человеком.

Моральные поучения в священных книгах являются ценнейшими свидетельствами древнейшей культуры. Так, возраст сложившихся в иудаизме и уже насыщенных моральными поучениями первых разделов Библии составляет более 3000 лет.

«Веды» и другие священные книги оказали огромное воздействие на последующее развитие культуры. Они служат и важнейшими источниками данных о морали начала цивилизации.

Однако обширные этнографические материалы о жизни и нравах народов в Африке, Америке, Океании и Австралии свидетельствуют, что у них существовали неписаные обычаи и нравы, необходимые для совместного проживания, согласованной трудовой деятельности и воспитания детей.

В той или иной степени эти народы стихийно придерживались (по отношению к сородичам) заповедей «не убей», «не укради», «не лжесвидетельствуй». Племена, воспринявшие парный брак, почитали отца и мать, осуждали прелюбодеяние.

Сама реальность совместной жизни и деятельности диктовала им эти общечеловеческие нормы морали.

Довод о церкви как об институте нравственности, способствующем функционированию морали, — сильный довод, однако следует учитывать, что мораль опирается не только на могущество церкви, но и на силу общественного мнения, авторитет старшего поколения, традиции и обычаи.

Мораль может существовать и без религиозной санкции.

В секуляризованном обществе, где культура выходит из-под церковного контроля, мораль принимает Вполне светский характер и функционирует вне института церкви.

Мораль не институционализирована, она не имеет особых учреждений, специально обеспечивающих ее реализацию в жизни общества, организующих контроль за реализацией ее правил и норм.

Поэтому церковь (в древних обществах — жречество) принимает на себя роль такого учреждения и тем самым оказывает заметное влияние на мораль и нравы.

В этом убеждает история всех цивилизованных стран. Служители религии оберегали сложившиеся в практической жизни общества нравственные установления, проповедовали их.

Назидания пастве, духовный надзор за соблюдением заповедей, а нередко и личный пример благочестивых подвижников религии способствовали поддержанию моральных норм, хотя не всегда и не каждый служитель религии являлся нравственным идеалом.

Тем не менее, и поныне моральные нормы воспринимаются верующими как повеления Бога, что придает им особую авторитетность.

Религиозный человек видит в этих нормах не только бытовую целесообразность и социальный смысл, но и нечто священное, сакральное. Преступать эти нормы недопустимо как по земным, так и по религиозным законам.

Мораль для верующего обычно сливается с религией.

Светский исследователь не выводит мораль из религии; он утверждает: истоки морали — в земных отношениях, в производственной и семейно-бытовой практике человека.

Неубедительным светскому исследователю представляется и тезис о неотделимости морали от религии. Исторический опыт свидетельствует, что в государствах, где церковь обладала едва ли не абсолютной властью, моральные пороки не исчезали.

Добрые дела и подвижничество возможны как по религиозным, так и по светским мотивам.

Резкий подъем религиозности с начала 90-х гг. XX в. в России не привел к снижению аморализма и преступности.

В то же время степень влияния религии на моральное сознание весьма значительна.

Хотя в моральных предписаниях разных конфессий существуют известные расхождения, но в этих предписаниях очень много общего, что позволяет говорить о наличии религиозной морали как особой системы правил и норм, освящаемых церковью и контролируемых ею.

Легко заметить, что на переднем плане в этой системе норм поведения находятся собственно религиозные предписания.

Так, в Десятисловии Моисея на первом месте стоят заповеди, определяющие отношение человека к Богу.

В соответствии с этим нарушения культовых норм в системе религиозной морали считаются особенно греховными и наказуемыми.

Неверие в Бога, в истинность догматов и канонов занимает первое место в предназначенном для исповеди перечне прегрешений. При этом в перечне осуждаемых церковью грехов находятся и основные пороки, бичуемые светской моралью, а среди добродетелей — ценности общечеловеческого характера.

Среди возвышаемых религией ценностей — верность и незлобивость, терпимость и трудолюбие, сорадование и независтливость.

Вера, надежда и любовь в христианском понимании взаимно подкрепляют друг друга.

И все же в религиозном и светском представлении о морали не все совпадает, поэтому церковное понятие «грех» и светское «порок» не идентичны. Ядро религиозной морали — учение о греховности.

Из повествования об Адаме и Еве следует, что роковым образом греховное начало передается от родителей к детям. Потому человек уже от рождения — падшее существо, которого сильнее влечет к дурному, нежели к доброму.

Здесь подмечен очень важный и парадоксальный момент в нравственной природе человека.

Еще апостол Павел сокрушался по поводу податливости человека к дурному и связывал это с «плотским» началом. «Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху. Ибо не понимаю, что делаю; потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю. Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр, а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти? Благодарю Бога (моего) Иисусом Христом, Господом нашим. Итак, тот же самый я умом (моим) служу закону Божию, а плотию закону греха» (Рим. 7:14-20, 24-25).

Действительно, порочные соблазны нередко привлекательней и доступней добродетельных устремлений. В морали чувства (страсти) довлеют над разумом.

Психологи констатируют, что в структуре чувств негативные эмоции числом и силой превосходят эмоции положительные, поэтому у многих людей эгоистичные мотивы преобладают над альтруистическими.

Таковы земные аспекты этого морального парадокса. В религии он представлен как проклятие, Божье наказание за прегрешение прародителей.

Идея греховности тесно сопряжена с религиозной идеей спасения.

Спасение выступает как конечная цель религиозных усилий человека и высшее дарение со стороны Бога.

В христианской морали решительно бичуются сексуальные извращения, блудодеяние, распущенность. «Хорошо человеку не касаться женщины», — говорит апостол Павел (1 Кор. 7:1).

Так, христианство возводит девственность в идеал. Согласно Апокалипсису, перед престолом Божьим предстанут 144 тысячи праведников, «которые не осквернились с женами, ибо они девственники» (14, 4).

Брак в христианстве является таинством, нуждающимся в особом благословении небес, поскольку половое влечение воспринимается как начало, привязывающее к земному и тем самым отвлекающее от небесной цели. Любовь к женщине может затмить любовь к Богу.

Правда, в религиях древности встречается своеобразное освящение сексуального влечения (и даже поклонение половым символам), но этасакрализация высшего чувственного наслаждения была лишена личностной привязанности — достаточно ознакомиться с «Камасутрой», любовным трактатом индуизма. Индивидуальная половая любовь — продукт более поздней цивилизации. Отсюда логично религиозное оправдание социального и семейного неравенства женщины, недопущение ее к священству и те бытовые ограничения, которые отражены в ряде благочестивых назиданий (напр., в «Домострое»).

Иногда религиозная мораль содержит осуждение и отчуждение иноверца и неверующего.

В исламе эта тенденция выражена в идее джихада — священной войны против «неверных». Правда, умеренные течения ислама толкуют джихад как ревностность в вере, не допускающую насилия и убийств.

Распространение мировых религий вело к преодолению многих жестоких языческих обычаев и общему смягчению нравов.

В лоне религиозных учений были выношены многие общечеловеческие моральные идеи.

Христианство, например, столь возвысило личность, что провозгласило ее богоподобие и тем самым внесло в моральный мир западной культуры мощный источник гуманизма.

Принципы Нагорной проповеди по своему нравственному потенциалу и поныне остаются всечеловеческими идеалами.

Даже светский человек поддержит идею мусульманского установления «закят» об обязанности обеспеченного человека помочь неимущему.

Очевиден в исламе и морально-предупредительный смысл запрета на вино. Этот же запрет присутствует в знаменитых буддийских этических принципах. Буддийский принцип непричинения вреда ничему живому (ахимса) — предтеча формирующегося сегодня кодекса экологической морали человечества.

Религиозная мораль побуждает к милосердию и доброжелательности как естественному, добровольному и бескорыстному устремлению души.

«Всякое доброе дело, сделанное по принуждению, теряет свою награду», — замечает Иоанн Златоуст (360-407).

К совершению добра побуждает и любовь: «Без любви добра не бывает», — говорил Тихон Задонский (1725-1783).

В определяющей мере именно такие идеи обусловили столь свойственную едва ли не всем конфессиям благотворительность. Большинство верующих занимаются ею по бескорыстному моральному побуждению, во имя любви к ближнему и дальнему.

Таким образом, религиозная мораль органично содержит в себе возвышенный идейный потенциал подвижничества, который стимулирует не столько уход от мира во имя собственного спасения, сколько побуждает к высшим образцам морального самоотвержения, какие показали известные всему миру последователь индуизма М. Ганди и баптистский пастор М. Л. Кинг, тюремный лекарь Ф. П. Гааз и хирург В. Ф. Войно-Ясенецкий (архиепископ Лука), лауреаты Нобелевской премии А. Швейцер (миссионер, музыкант и врач) и монахиня мать Тереза.

Несомненно, человеколюбие этих выдающихся личностей пронизано глубочайшей религиозностью, а нравственный потенциал религии стал ведущим мотивом их подвижничества.

При этом их деятельный гуманизм надконфессионален и носит общечеловеческий характер.

Делая добро, верующий, как правило, испытывает не только чисто религиозное, но и мирское, гражданское удовлетворение.

Если же его побуждает к высоконравственному поступку один лишь «страх Божий» или расчет на собственное спасение, то это признак нарушения его внутренней моральной гармонии.

Не следует противопоставлять нравственность верующих и неверующих людей.

Исследования психологов, социологов, специалистов по этике и криминалистов свидетельствуют, что нет прямо пропорциональной зависимости между отношением человека к религии и его поведением в обществе.

Чисто формальная религиозность не удержит неустойчивую личность от аморальных поступков.

Ни одна религия и ни одна церковь не в состоянии противостоять соблазнам, греховным побуждениям, несправедливости, злобе и агрессии, которые порождены реальными противоречиями социальной жизни.

Различия в отношении к религии не должны усугублять нравственное отчуждение между людьми.

Взаимопонимание и единение верующих различных религий и неверующих — важное условие социальной гармонии и нравственного оздоровления общества.

[Пyмяyx**]

Александр Невзоров: Вера с ручкой

Если человек не хочет, чтобы над его религией смеялись, он всегда может выбрать себе не такую смешную религию

События на rue Nicolas Appert 10 очень забавно вздыбили просвещенную публику. Сегодня европейская общественность марширует, негодует, рыдает, возлагает, утирает, заламывает, а также замирает в минутах молчания. Все это сильно напоминает житие святой Прозалирии.

Как известно, святая дама тридцать лет не снимала свои монашеские наряды. Ни днем ни ночью. А когда по какой-то причине она наконец разделась, то с ужасом обнаружила у себя груди, недурной зад и другие анатомические аксессуары явно греховного предназначения. Св. Прозалирия не смогла смириться с этим безобразием, глубоко оскорбившим ее религиозные чувства, и бросилась в монастырский колодец. Утопиться ей не удалось, так как колодец оказался узковат и святая, разумеется, застряла, не долетев до воды.

Примерно то же самое мы видим и сегодня, но уже в исполнении г-д Олланда, Меркель, Кэмерона, а также всей многомиллионной массовки, скорбящей по карикатуристам из «Шарли». Вся эта просвещенная публика (в той или иной степени) долго привечала различные религии, любила поговорить о «вере», «духовности», а также о христианских, исламских или буддийских вечных «ценностях» и их значении. И вдруг с изумлением выяснила, что терроризм — это непременная и обязательная составляющая любой хорошо разогретой «веры». Непонятно, откуда возникла иллюзия того, что религия бывает без терроризма? Без попыток распространить свои взгляды и идеалы при помощи крови, страха, злобы и принуждения?

Последние две тысячи лет «вера» только этим и занималась, заливая мир кровью, озаряя его кострами и генерируя ненависть людей друг к другу «по признаку отношения к тому или иному божеству». Разденьте любую религию — и под сусальными покровами словес о «любви» и «смирении» вы в первую очередь обнаружите непримиримую злобу ко всем, кто осмеливается думать иначе, чем предписано «верой».

Даже нам, не видевшим тех костров, на которых христиане заживо жарили беременных женщин, все же довелось посмотреть на христианскую злобу в ее натуральном виде. Давайте вспомним Брейвика, процесс над «Пуссями», погромы выставок и непримиримую риторику обнаглевших попов.

Откройте Библию — и вы своими глазами увидите учебник примитивного экстремизма, пропагандирующий насилие, убийство, ненависть по религиозному, национальному, расовому и всем прочим возможным признакам. Кстати, именно Библия первой возвела убийства детей и инвалидов в добродетель. (Об исключительной «глубине» и «мудрости» этого сборника древнееврейских кровавых сказок очень любят рассуждать именно те, кто Библию никогда не читал и плохо представляет себе, что именно там написано.)

До сих пор существует наивная уверенность, что религия учит какому-то «добру». Эта иллюзия может быть основана только на невежестве или на умышленном игнорировании истории церквей, вер, конфессий и народов.

Приведем самый простой, хрестоматийный пример, который по факту невозможно оспорить.

В России религия безраздельно царствовала почти 1000 лет. Никто не смел мешать ей воспитывать русских по своему усмотрению. Как известно, в результате этого воспитания, взращенный на чистой «вере», «народ-богоносец» в 1917 году пошвырял попов с колоколен, с особым удовольствием перенасиловал и убил поповских дочек, а заодно расстрелял и растерзал всех, до кого смог дотянуться. Напомним, что никаких других людей, кроме как крещенных, воцерковленных, катехизированных и причащенных, в России 1917 года просто не было и быть не могло.

Такого рода глобальными фактами переполнена мировая история.

А уж простой терроризм — это вообще обиходный инструмент всякой «веры». Она легко достает его из «широких штанин» и весьма эффективно применяет при первом же удобном случае.

Религиозный терроризм бывает локальным, как в случаях с Джордано Бруно, Мигелем Серветом, башнями Всемирного торгового центра, Гипатией, «Пуссями» или с редакцией «Шарли». Причем неважно, имеет или нет религиозный террор судебную оболочку. В Пакистане тоже «судят» изнасилованных девочек, прежде чем забить их камнями.

Бывает терроризм и помасштабнее, когда организуются крестовые походы, сжигания староверов, истребления катаров и альбигойцев, массовые удушения гяуров, насильственные крещения целых народов, уничтожения библиотек и цивилизаций.

Мусульмане, кстати, что-то мельчают. Совсем недавно по тому же самому «религиозному признаку» они легко вырезали целые города и страны. И им для этого не требовался формальный повод в виде каких-то карикатур.

Надо сказать, что ислам в своей беспросветной жестокости не слишком оригинален. Он всего лишь примерный ученик христианства. Родившись на 600 лет позже, он по-деловому аккумулировал тот опыт «религии любви», который имел счастие наблюдать и испытать на себе лично.

Сейчас тема оскорбления «чувств верующих» стала особо модной. Что имеется в виду под этими «чувствами», совершенно неясно, так как наличие или отсутствие религиозной веры в принципе недоказуемо. Конечно, есть известный евангельский тест, предлагающий передвинуть взглядом гору, исцелить наложением рук онкологического больного и потискать голыми руками ядовитых змей. В том случае, если все три фокуса получатся, то исполнитель вправе претендовать на звание обладателя некоторого, весьма небольшого, размером с «горчичное зерно», количества «веры».

Удивительно, но все христиане упорно уклоняются от прохождения этого теста.Вполне возможно, что самый пылкий фанатик, исцеловавший взасос тысячи икон, оставшись наедине с собой, покатывается от хохота, рисуя усы и рожки на портрете известной дамы с младенцем. По всей вероятности, 99,9% благочестивцев, испытывающих постоянную «оскорбленность чувств», именно так себя и ведут. Быть православным в России сегодня настолько выгодно, что заподозрить носителей крестиков в искренности нет ни малейшей возможности.

Конечно, бывают прецеденты и очень сильной увлеченности религиозной идеей. Последними в историю вошли братья Куаши, седьмого января навестившие редакцию сатирического журнала «Шарли», располагавшуюся по адресу rue Nicolas Appert 10. Мир слова, мысли и свободы вновь вплотную соприкоснулся с пещерным миром «веры». И пещерный мир вновь дал свободу своей злобе. Точно так же, как он привык за 2000 лет поступать и без всякого формального повода.

Возможно, не все рисунки «Шарли» были эстетически безупречны. Но это совершенно неважно. «Шарли» выполняли грязную, но великую и необходимую работу, еженедельно напоминая пещерному миру, что он уже не хозяин. По крайней мере во Франции.

Важно понимать, что все, что делали «Шарли», было не оскорблением чьих-то чувств, а лишь «заградительным огнем», ответом на постоянные попытки «веры» захватывать реальность, наполняя ее легионами воздетых к небу задов, лужами бараньей крови и крестными ходами. «Шарли» были передовой всех тех, кто не обязан и никогда не будет «уважать» злобные небылицы «веры», 2000 лет подряд заливавшие Европу кровью и гноем.

Скрип фломастеров «Шарли», несомненно, со временем дойдет и до России. Ведь, как свидетельствует большинство образчиков отечественной культуры, все «чисто русское» сделано из очень французского.
http://snob.ru/selected/entry/86448

Ссылка www.snob.ru

[цаца]

Откройте Библию — и вы своими глазами увидите учебник примитивного экстремизма, пропагандирующий насилие, убийство, ненависть по религиозному, национальному, расовому и всем прочим возможным признакам. Кстати, именно Библия первой возвела убийства детей и инвалидов в добродетель. (Об исключительной «глубине» и «мудрости» этого сборника древнееврейских кровавых сказок очень любят рассуждать именно те, кто Библию никогда не читал и плохо представляет себе, что именно там написано.)

Ну,и что можно сказать автору этих слов?

[Пyмяyx**]

Что он прав.

[цаца]

Что он прав.

Прочти Библию,и докажи его правдивость!

[Пyмяyx**]

Дорогая Цаца! Я Библию читал. Смау, а не адаптированное издание с карптинками. И там полно таких мест, за которые бога нужно в Гааге судить.

[цаца]

Дорогая Цаца! Я Библию читал. Смау, а не адаптированное издание с карптинками. И там полно таких мест, за которые бога нужно в Гааге судить.

Димуль,надеюсь,та Библия,у тебя ещё осталась,я сейчас,со всей своей аравой,завожу машину,и еду к тебе,чтобы ты мне показал где и как и что написано,и сегодня,со всей аравой,остаюсь у тебя,стилай постели,и раздвигай диваны!!!Доброго и спокойного вечера Всем!!!