Международный день памяти жертв Холокоста.
Скорбные церемонии в Польше в годовщину освобождения Освенцима
В годовщину его освобождения советскими войсками - это было 27 января 45-го года - там вспоминали всех замученных фашистами. Освенцим, по-немецки Аушвиц, стал местом гибели почти трех миллионов человек - такая цифра, далеко не окончательная, указана в документах Нюрнбергского трибунала.
В годовщину его освобождения советскими войсками - это было 27 января 45-го года - там вспоминали всех замученных фашистами. Освенцим, по-немецки Аушвиц, стал местом гибели почти трех миллионов человек - такая цифра, далеко не окончательная, указана в документах Нюрнбергского трибунала.
По белому снегу концлагеря сегодня отовсюду шли люди, много людей. Они шли мимо больниц, в которых не лечили, мимо бань, в которых не мыли, шли мимо самого большого в мире кладбища, на котором нет могил. Под открытым небом Аушвица минус 20 градусов мороза, для проведения памятной церемонии пришлось разбить специальный теплый шатер.
200 глубоких стариков - очевидцев недалекой истории - сидели и напряженно ловили каждое слово, они все плохо слышат. А большие политики с трибуны напряженно искали те слова, что были бы сегодня единственно правильными. Каждый на своем языке. На русском - обращение Президента Медведева зачитал министр образования Фурсенко.
Андрей Фурсенко: "Прошло уже 65 лет с тех пор, как фашизм был повержен. Но и по сей день слышны голоса тех, кто пытается оправдать преступления нацистов, поставить в один ряд жертв и палачей, освободителей и оккупантов. А в некоторых странах идут еще дальше - героизируют нацистских пособников. Такие попытки пересмотра истории недопустимы. И в борьбе с ними мы должны объединить усилия. Мы должны твердо знать, что равнодушие, безразличие, как и забвение уроков истории, в конечном счете, приводят к трагедиям и преступлениям. А доверие и взаимопомощь позволяют противостоять самым опасным угрозам".
Очередная группа туристов заходит в ворота с надписью Арбайт Махт Фрай, и очередная группа выходит. Кажется, уже всё известно об этом месте, куда ноги сопротивляются идти, и голова отказывается справляться с каким-то неведомым сильным чувством. Но спустя 65 лет открывается неизвестная страница. Открывает ее Россия в 14-м блоке лагеря "Аушвиц - Беркенау". На стендах и плазменных экранах - история, впервые рассказанная не узниками, а теми, кто их освобождал. Для этой экспозиции ФСБ рассекретило значительную часть своих документов, из различных российских госархивов в Аушвиц переехали акты, протоколы, кино- и фотохроника. И стало ясно, не только про то, как освобождали, а как хоронили непохороненных, как вывозили потом полуживых и потерявших всякую ориентацию людей, как разворачивали госпитали и пытались спасти уже безнадежных.
Комментировать хронику осмотра советскими военными врачами больных дистрофией детей не под силу даже кураторам выставки. В 45-м первый советский комендант Освенцима тоже не мог найти слов для письма своей жене: "Прости, что не писал тебе, - останется на бумаге, - неделю не мог прийти в себя от ужаса - полусожженные трупы в печах крематориев, ничего страшнее не видел за всю войну". С боевыми сводками не поспоришь - зафиксировано всё: как шаг за шагом брали город, когда нацисты уже отступали.
Работала разведка и были аэрофотосъемки - советский генералитет, вероятно, все-таки располагал сухой информацией о том, что в г.Освенцим находится какой-то концлагерь. Но когда армия подошла к колючей проволоке, солдаты и офицеры не только не могли оценить масштабы этого бедствия, они вообще не понимали, что они видят! За колючкой им открылась огромная зона смерти в 41кв. км с бараками, уходящими до линии горизонта.
Колючка, но только уже век XX, и обтянут ею ближайший к Освенциму аэродром Кракова. Их осталось теперь всего двое, и они прилетели регулярным авиарейсом, чтоб рассказать миру, как это было. Один, ссылаясь на слабое сердце, наотрез отказывается ехать в Аушвиц и держит путь сразу в отель. Второй - любезно соглашается. Ивану Мартынушкину - 87, а когда было 21, он командовал ротой, лежал в окопе под колючкой концлагеря и просил поддержки артиллерии.
Иван Мартынушкин, ветеран Великой Отечественной войны: "И тогда нам четко сказали, что никакой артиллерии применяться не будет и постарайтесь не участвовать в перестрелке, постарайтесь не стрелять, потому что рядом с вами находится вот этот лагерь - там еще много пленных и шальные пули могут туда залетать".
Он не видел оставшихся в живых 7 тысяч освобожденных узников, он не слышал, чтоб кто-то из них пел в честь освободителей песни и бросал от счастья в воздух полосатые чепчики, он увидел пустоту и землю со съеденной травой. Но он понял лишь после окончания войны, что это был необычный лагерь военнопленных.
В 14-м блоке Аушвица сегодня показывают кадры момента освобождения, известные всему миру. Но мало, кто знает, что были они сделаны армейским оператором Александром Воронцовым, который был тогда молод, на поясе нес пистолет, а в руках кинокамеру "Аймо" и просто не смог снимать тот кошмар, в котором освобожденные не встречали освободителей. Узники лежали на нарах с отсутствующими взглядами, почти все лишенные рассудка. И, вероятно, не было идеологической подоплеки в том, что все эти кадры с участием уже стоящих на ногах и накормленных узников - постановочные, они были сняты через несколько недель после освобождения.
Александра Семеновна точно о себе знает только три вещи: ее точно звали Саша, ей точно был присвоен номер 77325 и ей точно было 5 лет, когда перед ней появился советский солдат в теплой шапке.
Александра Победа, бывшая узница концлагеря Освенцим: "Этот солдат подошел и дал мне кусок сахара - раньше был кусками сахар. И взял меня на руки, и я его обняла сильно, и все - меня уже оторвать не смог, я уже от него не ушла. "Заберите меня с собой дядечка и все". Так он меня и вынес отсюдова".
Кроме его больших рук и этой шапки Александра Семеновна не помнит ничего. Она знает, что все дети вцеплялись в солдат мертвой хваткой, что солдатам запрещалось брать детей с собой, но этот ее не выпустил из рук. Она была потом дочерью полка, и дали ей фамилию Победа.
Этим вечером над Аушвицем эхом летели имена людей, их бесконечным списком произносил голос из динамиков.
Зажигали свечи и молились у памятника жертвам. От еще недалекой истории постепенно остаются только они - имена и памятники.
Смотрите оригинал материала на http://www.1tv.ru/news/crime/147568
Ответить с цитированием
