А мне бы к маме!

[Спичка]

В этот день, 13 августа, родился мой сын. Прошло пять лет как его нет.

[цаца]

Позвони мне, сынок, раз в неделю хотя бы.
Просто так позвони, о здоровье спроси.
У меня за окном поселился ноябрь,
У тебя за окном юный май моросит…

Приходи, мой сынок, я всегда тебе рада.
Понимаю, ты занят — работа, семья.
Понимаешь, родной, мне ведь много не надо,
Мне так важно, чтоб знал ты: я есть у тебя.

Пирогов напеку, угощу тебя чаем,
Я ведь помню, сынок, всё, что в детстве любил.
А ты знаешь, сынок, я всё чаще скучаю.
Неужели совсем обо мне позабыл?

Приходи просто так, мне подарков не надо,
Мне хватает на жизнь… ценность жизни в другом.
Дети вы до тех пор, пока мы где-то рядом,
Только это, сынок, осознаешь потом.

Позвони мне, сынок, позвони, пока осень.
И запомни одно: жизни дни коротки.
Может, завтра с утра позвонить мне захочешь,
А за окнами снег… И гудки… И… гудки…

© Copyright: Татьяна Олексийчук

[Нурофен]

​НА ПЛЯЖЕ

Как хорошо закрыть глаза и в мыслях вернуться
в прошлое... Там всё ласкает душу, там
всё окрашено в воздушные тона, там
замок из песка, что только предстоит разрушить
тебе, его создателю. Мутна
вода у берега, он, зыбкохрупкий, ждет,
когда ты снизойдешь и соизволишь
достроить и начнешь его топтать,
зачем? Так надо! Нечего роптать...
Вперед!
Но ты ленив, разнежен, слабоволен
а замок, как и ты, волной просолен,
которая без всяческих усилий
одной лишь негой тронет основанье,
оставив пляжный вывод в назиданье
и теребя незрелые умы:
Ceterum censeo
Carthaginem esse delendam**
и, вопреки пуническим легендам,
он, этот замок твой... Построен... и прибой
слизнет подачку, увлекая за собой
глаза бойниц и шпили острых башен,
и рыцарей, которым враг не страшен
был, но замка больше нет.
Он знал. Он Карфаген.
Он должен быть разрушен...
И не сверкнет в глаза уже доспехов медь -
сегодня им досталось умереть,
прими, прибой, их рыцарские души,
теперь ко мне ты будешь благодушен,
а завтра, чуть тепло лучом коснется
плеча и мама нежно улыбнется,
я убегу на пляж, чтоб строить новый Карфаген.
- Конечно же, сынок. Панамочку надень!

Владимир Кигель

[Нурофен]

​Отпусти меня, память, прошу
Не зови ты к себе,я спешу.
Увидать бы весны мне разбег,
Как тепло совершает набег.

Отпустите меня берега
Снега плен и крутая река.
Отпустите вы к маме моей
Где ещё ни могил, ни камней.

Разреши постоять на краю
Я у жизни возьму интервью.
А обрывы и звёзды весной,
Мне из прошлого машут рукой.

Отпустите меня журавли,
Что растаяли с песней вдали.
Ароматом наполнится сад
Неизбежно наступит закат.

Отпусти меня, память, прошу
Не зови к своему шалашу.
Свечи с болью я здесь затушу
Душу памятью опустошу.

[Нурофен]

​В вечном шорохе дня,
Повторяю упрямо:
Ты - весь мир для меня.
От забытой кроватки
До сегодняшних дней
Твои руки загадки,
Всех дороже, теплей.
Не щадило их время,
Не жалела судьба,
Как иссохшее семя,
Стала кожа груба.
И морщинки покрыли
Беспокойный их нрав,
Но они не тужили,
Все заботы приняв -
И тревогу, и ласку,
И работу, и боль,
Всех времён перетряску,
И житейскую соль.
Они, двигаясь, жили,
Не смотря на года -
Обжигались, любили,
Стерегли, коль беда.
И за всё их терпенье,
Я, склонившись, молюсь
И целую в волненьи
Их осеннюю грусть.
Моя милая мама,
Ты одна навсегда,
Не величие храма,
Не святая вода,
Не подросшее семя,
Не удачливость дня
Мне тебя не заменят,.. -
Ты - весь мир для меня!

[Нурофен]

Ник Наумов

Ты знаешь, мама, я уже не тот
Наивный парень с добрыми глазами,
Что мчится за удачей на авто,
И поиском любви взаимной занят…

Сегодня, мама, мир уже другой.
Не тот, что был в моём счастливом детстве.
Здесь добрый человек - почти изгой
В разрушенной стране причин и следствий…

И, чтобы выжить, нужно быть самцом,
Что занят исключительно собою.
Примеривая маски на лицо,
Осознанно лукавить перед боем...

И я смирился, и уже не злюсь,
И не сужу поступки слишком строго.
И слушаю всё чаще джаз и блюз.
Устал я от тяжёлых ритмов рока…

Ты знаешь, мама, я давно живу
Ни прошлым, ни грядущим, а мгновением.
Но всё равно во сне и наяву
Мой разум окрыляет вдохновение!..

Я в недрах сердца своего нашёл
Забытых истин золотую россыпь.
И на душе светло и хорошо,
И не нужны ответы на вопросы…

Ты знаешь, мама, я уже стремлюсь
Не вдаль – вперёд, а к небесам – всё выше!..
И душу исцеляет джаз и блюз,
Где вдох и выдох Бога сердцем слышу…

[Белая Хризантема**]

Ник Наумов

Ты знаешь, мама, я уже не тот
Наивный парень с добрыми глазами,
Что мчится за удачей на авто,
И поиском любви взаимной занят…

Сегодня, мама, мир уже другой.
Не тот, что был в моём счастливом детстве.
Здесь добрый человек - почти изгой
В разрушенной стране причин и следствий…

И, чтобы выжить, нужно быть самцом,
Что занят исключительно собою.
Примеривая маски на лицо,
Осознанно лукавить перед боем...

И я смирился, и уже не злюсь,
И не сужу поступки слишком строго.
И слушаю всё чаще джаз и блюз.
Устал я от тяжёлых ритмов рока…

Ты знаешь, мама, я давно живу
Ни прошлым, ни грядущим, а мгновением.
Но всё равно во сне и наяву
Мой разум окрыляет вдохновение!..

Я в недрах сердца своего нашёл
Забытых истин золотую россыпь.
И на душе светло и хорошо,
И не нужны ответы на вопросы…

Ты знаешь, мама, я уже стремлюсь
Не вдаль – вперёд, а к небесам – всё выше!..
И душу исцеляет джаз и блюз,Где вдох и выдох Бога сердцем слышу…

Хорошо

[Нурофен]

В ладонях мамы маленькое солнце
И от его тепла легко живётся,
Теплее разговор, теплее дом,
Теплее собираться за столом,


Никто из сотен встречных и прохожих,
Тебя любить так искренне не может.
И если жизнь нашепчет о плохом,
То мама заслонит своим крылом,


Пока у нас есть мамы - все мы дети
И состоим из лета на две трети,
Сквозь темноту, сквозь бездну длинных лет,
Повсюду с нами этот мягкий свет,


Ты всё поймёшь когда-нибудь ясней,
Качая на руках своих детей,
У мам в карманах маленькое солнце,
Которое от Бога им даётся.