Мистический рассказ.Никогда! Слышите, никогда! Никогда не думайте испытать свою смерть! Не вздумайте испытать, что чувствует умирающий человек. Даже, если любопытство нестерпимо разжигает душу, и кажется, что Вы обязательно должны это сделать. Всё равно, никогда не пытайтесь добиться этого. Никогда! Это говорю Вам я - человек, видевший смерть. Я был молод, красив. У меня было всё, что мог только пожелать человек. Я был самоуверен. Мне казалось, что я прошёл через всё. Всё, кроме одного: что испытывает, ощущает человек перед тем, как уйти из жизни. И я страстно захотел узнать это. Я спрашивал друзей, кричал об этом в ресторанах, приставал с этим вопросом к прохожим, когда бывал "под хмельком". И вот, однажды так досадил одной старухе на вокзале, что она бросила мне в лицо: - Если хочешь умереть, начерти на стене круг, встань на край табуретки и надень на шею петлю! И не забудь свечку сзади поставить! И, произнося ругательства, она удалилась. Я лишь долго смеялся в след. Меня рассмешили слова старой худой женщины со сморщенным лицом и гневными глазами. На следующий день я забыл про этот случай. Друзья и вечеринки делали своё дело. Признаюсь, я неравнодушен к хорошеньким девушкам. И, однажды, когда мои друзья на пирушке расхватали всех девчонок и оставили меня одного, я, вдруг, почувствовал, что меня кто-то ждёт дома. Это было какое-то внутреннее, упорно повторяющееся стремление, зов. Я твёрдо знал, что дома никого нет. Но чувство говорило обратное. Сидеть в шумном кругу веселящихся друзей я больше не мог, поэтому поехал к себе даже не с кем не попрощавшись. Как я и предвидел, дома никого не оказалось. Но, во мне было что-то не так. Не раздеваясь, я лёг на диван и задумался... И тут, я вспомнил старуху на вокзале. И меня забило, как в лихорадке. В глубине своих мыслей я уже знал и твёрдо решил сделать это. Не в силах больше лежать, я нервно заходил по комнате, вспоминая слова странной старухи. Я ещё не решил, но изнутри меня толкало любопытство совершить этот поступок. Даже не любопытство, а скорее ожидание нового неизведанного чувства. Мне этого так сильно захотелось, что я решил не откладывать. Нервное подёргивание кончиков пальцев, внутреннее содрогание, таинственная тишина - я не придавал всему этому значения. Я так загорелся, что уже не мог остановиться. Я не трус, и меня не пугал риск - наоборот, мне хотелось, не то слово - сжигало новое желание. Отодвинув тяжёлый шкаф от стены, непослушными руками я нарисовал неровный круг на ней куском ваты, смоченной тушью. Потом снял люстру с крючка и задёрнул штору, чтобы никто не видел. На край стола поставил несколько свечек. Отыскал старую табуретку, достал толстую верёвку, закрепил её на крючке и сделал петлю. Странно, чем ближе к завершению, тем всё быстрее и лихорадочнее происходили мои приготовления. Я старался не думать, что будет потом. "Быстрей! Быстрей. Не надо думать, быстрей!" Со мной такого раньше не было. И вот, я один на один с петлёй в руках, которым так и хочется надеть её на шею. Я стоял и колебался, не выпуская верёвку из рук. Что-то незаконченное, недоделанное тревожило меня. "Надо написать записку, чтобы было натуральнее!" - мелькнуло в голове. Но, странно, ноги, как каменные не хотели сгибаться. Я с трудом слез с табуретки и, вырвав листок из блокнота, лихорадочно начал записывать: "Я хочу узнать, что чувствует человек, покидающий жизнь..." На последнем слове карандаш сломался. Осталось только дописать слово. Досадуя и негодуя, я кинулся на кухню за ножом, чтобы заточить грифель. Прикосновение холодной стали неожиданно отрезвило. Я подумал, что так действительно можно умереть. Сомнение и тревога закрались в мою душу, пока я затачивал карандаш. Я оттягивал выполнение своего желания, разжигающего и нетерпеливого, искал выход. Кто бы мог подумать, что сломанный карандаш спасёт мне жизнь! Я вспомнил о страховке и привязал нож к запястью руки. Вернувшись в затемнённую комнату, неглядя дописал записку и залез на табурет. Стал надевать петлю. Всё время мешал нож. Я так разозлился, что хотел было снять его. Но опять, как человек, прыгающий с обрыва и выбирающий лучшее место для прыжка, не стал делать этого. Дрожащими руками, сглотнув сухую слюну, я затянул верёвку на шее... Сразу показалось, что табуретка - единственная вещь, связывающая меня с миром,- стала какой-то неустойчивой, неровной. Я боялся даже переступить с ноги на ногу - вдруг она опрокинется! Надо было встать на край, как говорила старуха. Усилием воли я сделал это. Ноги стали дрожать, дрожь передалась телу. Учащённо забилось сердце. Верёвка натянулась. Чувства обострились до предела. Я слышал, как проехала машина по соседней улице. Каждый шорох, каждый скрип воспринимался всем моим телом. Только я перевёл взгляд на круг на стене, как чуть было не потерял равновесие. Табурет пошатнулся и пошёл из-под ног. Или показалось? Но сердце чуть не захлебнулось в ужасе. В груди остался колючий комок. Нервы натянулись ещё больше. Теперь я смотрел в круг и ждал. Не знаю, сколько я простоял, когда заметил, что круг стал светлее, а затем покрылся белой пеленой. Неожиданно из него просочилась, проявилась девушка. Сразу вся. Захватило дыхание. Я стоял не шевелясь, не отрывая взгляда от юного чела, покрытого прозрачным саваном. Её обнажённая тонкая рука тянулась ко мне, желая прикоснуться. Чёрные волосы девушки спадали на круглые маленькие плечи. Я хорошо запомнил тонкое правильное лицо, сжатые губы, огромные, неестественные, пожирающие меня глаза. Она приближалась. Нет, она не шла, она плыла по воздуху. Её глаза были на уровне моих. Никогда ещё я не видел такую красоту! Дикую красоту и такие страшные глаза. Ничего не существовало в тот момент, кроме неё. Я был так сильно поражён, так выбит из душевного равновесия, что начисто забыл, в каком положении нахожусь. В тот миг сознанием я был далеко, страстно желая обладать этой девушкой. Кем бы она ни была, мне было всё равно! Я хотел быть с ней! Она приближалась всё ближе. И, вот, её пальцы приблизились к моему лицу, почти коснулись... Слышите, никогда! Никогда не делайте этого! Её глаза говорили, её губы шептали, весь её вид показывал: "Я - твоя! Я - твоя... смерть!" Девушка быстро вынула другую руку из-за спины. В руке оказался ярко горящий факел. Она пихнула факел мне в лицо. Пламя ослепило глаза, обожгло кожу, опалило волосы. Я отпрянул, табуретка вырвалась из-под ног, верёвка дернула за шею и затянулась. Я ничего не понимал и задергался, ища ногами опору. Я хватался за воздух, а она смеялась. Это был ужасный смех. От него лопались внутренности, а грудь сжало, словно железными клещами. Она смеялась всё громче, летая кругами вокруг, а потом вцепилась и повисла на моих ногах. - Теперь ты мой! Мой!! А-ха-ха-ха! Мо-о-ой!!! - кричала она. Верёвка глубже врезалась в шею. Я задыхался. Язык разбух и не помещался во рту, глаза выкатывались из орбит. Тело разрывалось на части. Я был охвачен огнём, я видел огонь, адов огонь, а в нём - что-то непонятное, страшное. Голос девушки становился глуше и отдалялся - я терял слух. Начались судороги. В самый последний миг разум прояснился - я вспомнил о ноже, привязанном к запястью. Мозг отдал последнюю команду уже плохо подчиняющемуся телу... Я не почувствовал падения. - Не-е-е-ет!!! Нет! Нет!!! - ворвалось в уши. Последним ощущением было, что девушка, произнося ругательства старушечьим голосом, плача в ярости, удалялась дальше и дальше, пока голос и рыдания не затихли вдали. Я сделал вдох. Я был жив. Но, с тех пор, оглох на одно ухо, получил вывих шейного позвонка, приобрёл нервный тик. Я лежал и чувствовал, что эта девушка будет являться ко мне в кошмарах и умолять вернуться. Что эта мука будет длиться бесконечно. Я встал и пошатываясь подошёл к столу. Свечи давно догорели. Было ясное утро. Луч света упал на листок бумаги, исписанный неровными буквами. Постепенно взгляд приобрёл резкость, и я прочитал своё послание: "Я ухожу, потому что мне надоело жить..." (Кот Алексей)
ЛИЦО СМЕРТИ.
Ответить с цитированием
Сообщение от Пyмяyx**
