ЛБК и революция

[Lesssik]

кинь ее на диван пусть проспится и не вздумай домагаться . утром проверю.

Но-но, я сейчас дам на диван кидать! Я пролетарский элемент, между прочим.

[Lesssik]

Маруся была замухрышкой мелкой, не тяжелой, но Пум с ней изрядно помучился: она все время норовила выскользнуть из его рук да еще и пыталась затянуть песню: "Замучен тяжелой неволей", иногда перемежая строчки с "Врагу не сдается наш гордый ВАРЯГ".

Наконец-таки Пум дотащил ее до дивана и кое-как уложил. И уже собирался было поудобнее устроиться на полу, когда у Маруси изменился репертуар и она запела: "Шумел камыш".

"Ну вот, этого еще не хватало! - подумал Пум. - Сейчас весь дом на ноги поднимет.

[Пyмяyx**]

- А ну, тихо! - зашипел он ей в ухо, - или выставлю на улицу!

[Lesssik]

- На улицу? Обожаю улицу... Фонари... Фонтаны... А пойдемте на улицу... Извозчик... извозчик... А поедемте в номера...

[Пyмяyx**]

Тем лучше - подумал Пум, - накинул на Маньку пальто, платок и повёл её к выходу.

[Белая Хризантема**]

Какой кашмаррр, такой беспокойный сосед попался , сначала мне показалось, что он даже ничего - приличный... а, тут пьяная баба и шумная ночь..Спать не дают ....

[Белая Хризантема**]

Но-но, я сейчас дам на диван кидать! Я пролетарский элемент, между прочим.

Шо вы говорите, щас проверю)))

[Lesssik]

И тут до нее, видимо, дошло, что ее могут выставить на улицу и придется ночевать на скамейке. Или, в лучшем случае, ее подберет какой-нибудь подвыпивший студентик или слушатель марксистских курсов и приведет в свою убогую засранную комнатенку, и ей придется всю ночь выслушивать его пьяный бред о том, какой он несчастный и как его никто не любит. А может быть, еще и полюбить его по-быстрячку где-нибудь на расшатанном заклопленном диванчике.

[Пyмяyx**]

Пум уже вывел Маньку в коридор. Через приоткрытую дверь на всё это смотрела Симона. Хорошо, хоть, хозяйку не было видно. Но в любой момент она могла появиться. Скорее дотащить это чёртову куклу до двери!

[Lesssik]

Вечерний холодный воздух освежил Маньку и выветрил из ее головы последний хмель. Она встряхнула давно не чесанной головой и пошла по тротуару почти ровной походкой.
Пум посмотрел ей вслед и подумал:
- Ну вот, от этой избавился. Пора заняться Симоной.