Рыбоградские хроники

[Хельга Рыбина]

​

[Хельга Рыбина]

Необходимое предисловие, которое… можно не читать

​Позвольте поинтересоваться, господа мои хорошие читатели, знаете ли вы о таком городе – Рыбинске? Да, это тот, что стоит на берегу реки Волги. Кое-кто из вас, возможно, там бывал, а кто-то даже живет в нем. Так вот, уважаемые читатели, в том числе – жители того самого Рыбинска, позвольте сделать уточнение, что открытые перед вами «Рыбоградские хроники» к вышеупомянутому Рыбинску никакого отношения не имеют. А дело в том, что… эхм… Придется начать издалека, чтобы все объяснить.
Из школьных учебников всем нам доподлинно известно, что жизнь зародилась в воде. А потом, если верить этим учебникам, она потихоньку выползла на сушу и постепенно эволюционировала в Человека Разумного, то есть - в нас с вами… И почему же, соглашаясь с этой теорией, не допустить, что те космические тучи лет, в течении которых наша жизнь развивалась подводно, она была не только стихийной и природной, но имела и своеобразные черты разумности? И если на суше мы за плевое по космическим меркам количество лет вдруг умудрились сделаться разумными, то почему бы и нашим подводным предкам, по той же неизбывной тяге к эволюционированию, не доэволюционироваться в своем развитии до Рыб Разумных, и там, под водой, создать свою подводную цивилизацию? Города всякие построить: многоэтажные и малоэтажные, открыть автостоянки, супермаркеты и даже различные госучреждения.
А теперь, отменив сослагательное «бы», представим, что так оно было! Что проживали наши с вами предки географически в том же самом месте, где сейчас живем мы, только… на дне океана! А что бы от этого изменилось? Как жили там эти Разумные Рыбы в своей водной стихии? И был ли их Рыбоград похож, например, на наш «типичный» Рыбинск?
Хотите посмотреть на жизнь подводного Рыбограда? Заглянуть в их мир, как в аквариум, как в квартиру соседа – через замочную скважину? Помогут вам в этом «Рыбоградские Хроники» – небольшие зарисовки рыбоградской жизни и его воображаемых, но в чем-то неуловимо похожих на нас обитателей. Прочти истории, повествующие о жизни типичных представителях рыбоградского общества, а также статьи, объясняющие особенности общественной жизни Рыбограда. Возможно, они вам кого-то или что-то напомнят… Но это – чистая иллюзия: ведь не было никогда никакого Рыбограда… А может, и был… В общем, разбирайтесь сами. Для большего понимания к тексту «Хроник» приложен Краткий словарь рыбоградского языка, где недогадливые читатели смогут прочесть значения непонятных им слов, а догадливые – еще раз улыбнуться своей догадке!

[Хельга Рыбина]

​​

[Хельга Рыбина]

Среди рыбоградцев есть рыбы женатые, и есть живущие одиноко. О двух таких типичных представителях этих разных пород рыб и пойдет речь.
Жили-были в Рыбограде два закадычных друга. Одного из них звали Папус; был он рыбом тощим, длинным, усатым, и с младых усов женатым. А его друг Лёниус, напротив, был толстым, круглым, полосатым и всю жизнь неженатым. Впрочем, как у всякого уважающего себя рыба, усы у него тоже имелись, да еще какие: пышные, густые и бодро закрученные вверх. У Папуса же длиннющие и тонкие усы свисали от морды вдоль его тощих боков, точно макаронины с тарелки. Оба друга в тайне своими усами гордились, а товарищу по поводу его украшения морды сочувствовали. Так, Лениус думал про Папуса, что его длинные жидкие усы делают того весьма непривлекательным. Оттого и женился он на сварливой, толстой рыбе О – ведь при таких жидких усах и выбор партнерш невелик! А Папус наоборот считал, что лохматые и густые усы Лениуса щекочут и колют нежные рыбочьи щечки во время поцелуев, отпугивая от него всех возможных невест.
После бурного трудового дня Папус частенько заплывал в одинокую берлогу Лёниуса, чтоб расслабиться в холостятской кампании. Лёниус неизменно сидел перед своим рыбовизором, занятый просмотром любимых передач. Придя к дружку, Папус устраивался также перед рыбовизором в продавленном старом кресле, а Лёниус непременно доставал бутылочку рыбожара и шашки. Так и коротали вечерок два друга: играли в шашки на «штрафную» рюмочку и смотрели рыбобол. Если рыбобола в программе не было, друзья просто пялились по рыбовизору на молодых рыбок. И чем больше «штрафных» зарабатывали в проигрыше шашисты, тем симпатичнее казались им героини любимой программы «Горячие рыбушки».
- Глянь, какова! – цокал Лёниус слегка заплетающимся языком, - фигурка точеная, а хвостик какой пышный!
- А мне вон та - с круглыми боками, больше нравится! – смачно булькал в ответ сомлевший с рыбожара Папус.
- Ага, в точь-точь твоя рыба О в молодости, - подкалывал дружка Лёниус.
- Ты бы вместо того, чтоб в рыбовизор на рыбушек пялится, пойди хоть на танцы да познакомься с какой, - подначивал того Папус.
- Вот еще! – отмахивался Лёниус, - чтоб потом, как ты, икры наплодить да шнырять по всему Рыбограду в поисках детского питания!
- Ну зачем так уж сразу - «наплодить»… ты бы повел её для начала в рыбсторан…
- Ишь, чего еще выдумаешь, в рыбсторан! – ужасался Лёниус, - эти рыбушки, знаешь, какие прожорливые! С виду – плотвишка, а за чужой-то счет акулу съест и глазом не моргнет!
-- Кстати, про акул, - спохватывался вдруг Папус, - если через час дома не появлюсь с детским питанием, меня самого рыба О на ужин зажарит…
- Во-во, - кивал довольно Лёниус, - А то туда ж – «знакомься»! Лучше я по рыбовизору с ихней сестрой познакомлюсь… Ну, давай еще по рюмашке – на посошок!
И хотя у обоих рыбов в головах уже гудело с рыбожара, они мужественно глотали «по последней» рюмашке, выпучивая свои и без того по-рыбьи выкатившиеся круглые красноватые глаза, смачно икали и спешно закусывали горький напиток кудряшками пряных водорослей.
После Папус мчался по темным переулкам Рыбограда восвояси. Его длинные усы колыхались вдоль тощих боков, а под ними бродила хмельная улыбка, когда тот представлял, как радостно бросятся ему навстречу заждавшиеся его рыбята, как ласково будет бранить проштрафившегося мужа его круглая рыба О… со сковородником наперевес.
А Лёниус тем временем сладко дремал в своей затянутой илом берлоге перед синим экранам рыбовизора. И грезилось одинокому рыбу, будто тонкая рыба И вывела от него целую стайку пузатеньких рыбят…

[Хельга Рыбина]

Для желающих читать далее книгу на ЛИТресе, даю ссылку
(чуть позднее выложу её)

[Хельга Рыбина]

История вторая. Красавица и Чудовище

[Хельга Рыбина]

Случилась эта история в одной рыбоградской коммунальной берлоге.

В том страшном, Нептуном забытом месте обитало одно чудовищное Чудовище – вечно небритое, нечёсанное, курящее и пьющее, и к тому же постоянно смотрящее рыбобол по рыбовизору. А соседнюю с ним комнатушку сняла одинокая Русалочка - русалка бальзаковского возраста.
И вот, однажды вечером она заперлась тихонько в своей комнате и уселась перед зеркалом… голая. Не подумайте плохого: наша Русалочка не была какой-то там развратницей, даже напротив – вполне честных правил русалкой была. Просто она села посмотреть, с точки зрения здоровья, все ли в ней хорошо:
- достаточно ли она упитанна;
- гладка ли её кожа;
- блестят ли чешуйки на её хвосте;
- упруга ли по-прежнему её грудь – ведь у русалок есть грудь!
И так как русалка была уже неюная, но все еще одинокая, все это её сильно волновало. Вот по этой причине Русалочка всю себя очень внимательно рассматривала, и в целом осталась осмотром довольна: оказалось её кожа гладкой и ровной, и грудь была все еще недурна, а упитана она была вполне – она же русалка, однако, а не вобла какая-нибудь!
Одного наша Русалочка не учла – что рассматривала себя не одна она… Ведь в коммунальных берлогах межкомнатные перегородки очень тонкие, а в текучей водной среде их еще и размывает. Вот и получилось, что в одну стеночку немножечко размыло – как раз за рыбовизором, который смотрело соседское Чудовище.
Узрев за чуть размытой стенкой обнаженную русалку, оно сразу позабыло про свой любимый рыбобол. Вначале Чудовище ничего не поняло и решило, что просто нечаянно переключился канал в его рыбовизоре, но потом, желая проверить, что это изображение русалки перед ним – не голограмма, оно легонечко пощупало её одним из своих щупалец…
- Ой! - вскрикнула Русалочка и, обернувшись, увидела за своей спиной внезапно возникшее Чудовище! Оно показалось ей, на первый взгляд, совершенно чудовищным: таким небритым, нечёсанным, да еще и откровенно глазело на неё.
Так они рассматривали друг друга несколько секунд: Чудовище – её ухоженную гладкость, а Русалочка – его брутальную запущенность. Потом глаза их встретились… Первой дар речи обрела Русалочка.
- Что это Вы на меня пялитесь, - возмутилась она.
- А что это Вы тут расселись предо мною… голая, - парировало Чудовище.
- Я у себя в комнате, как хочу, так и сижу, - возразила резонно Русалочка.
- А я, позвольте, тоже у себя в комнате, - ответствовало ей в тон Чудовище, - смотрю себе рыбобол по рыбовизору, а тут Вы… и тоже вполне неплохо смотритесь, - уже более миролюбиво и вкрадчиво промурчало Чудовище…
Тут мы поставим целомудренное многоточие, поскольку нет нужды взрослым людям с развитой эротической фантазией рассусоливать, чем этот их нелепо начавшийся разговор ко взаимному удовольствию завершился… Вопрос ведь не в этом!
Вопрос в другом: смогут ли аккуратная, ведущая размеренный образ жизни Русалочка и небритое, нечесаное, разнузданных нравов Чудовище ужиться вместе? Или через некоторое время размытую ветреным течением стену между ними они возведут вновь?

Вот это, действительно, одному Нептуну известно!

[Хельга Рыбина]

История третья. Рыбьи премудрости

Здесь мы поговорим просвещении рыбоградцев. Как и в нашем мире, так и в подводном Рыбограде есть институт Просвещения.


Первое, с чего начнем мы излагать свой глубокий вопрос – это воспитание. С икринок маленьких рыбят воспитывают в семьях их родимые рыбы. Затем своих глупеньких непоседливых мальков они сплавляют в рыбьи ясли, а сами чилят на рыботу. Затем, уже из яслей подросших рыбят - тех, которых не успели сожрать на стадии молоди няньки в рыбсадах, переводят в рыбошколы, чтобы они могли получить жизненно важное образование. Образование это, несмотря на свою необходимость, очень простое, смысл его можно заключить в двух словах: НЕ ВЫСОВЫВАЙСЯ, СЪЕДЯТ! Поскольку морская среда весьма богата как питательными ресурсами, так и хищниками, то подавляющему большинству рыб для их дальнейший жизни затвердить смысл этих слов более чем достаточно. Лишь некоторые, более разумные и продвинутые из них получают в дальнейшем всестороннее обучение в рыбнивере. Для чего же учиться в рыбнивере? Вопрос непростой, поэтому ответим пока на него размыто: в жизни рыба почти все решает среда, потому элита рыбьего мира должна быть отделена от общих масс рыбьего царства.

Второе, о чем стоит сказать: образование в Рыбограде - это предмет государственной важности! Ведь учат юных граждан Рыбограда не по каким-то устным сказкам да басням, а по учебникам. Но создать учебник в жидкой среде – это вам не карась чихал! Потому поручено сие великое дело мудрейшим членам рыбьего сообщества – глубоководным рыбам-отшельникам. Рыбы-отшельники – они не от мира сего, что-то вроде монахов. Пройдя все слои подводной стихии, хлебнув разной водицы за свою долгую жизнь, эти мудрейшие из рыб заперлись в надежно защищающие их от превратностей зыбкого водного мира кабинетные логова.

Именно там, забившись в тучи ила, в том скудном и тусклом кабинетном мире, они и творят свои учебные труды ради дела Просвещения Рыбограда! То есть, создавая учебники, сами рыбы-отшельники уже смутно представляют себе, для кого они их создают, поскольку школярской рыбятни они либо в глаза не видывали, либо давно забыли, как она выглядит.
Происходит это так: премудрая кабинетная рыба откалывает от своего кабинетного дна кусок гранита и глубокомысленно грызет его своим зубом мудрости, в поте лица своего выбивая на нем азбучные истины. Вот отсюда, кстати, и происходит это выражение - «грызть гранит науки». Затем, по этим кускам гранита маленькие рыбята и будут постигать всю премудрость подводной жизни.

Но как же, спросите вы, попадают гранитные учебники из самых глубоких впадин в верхние слои моря, где и плавают рыбята школьного возраста? А вот как: их доводят до юных неокрепших умов специально обученные рыбы - учителя, которые, много зная, умеют при этом мелко плавать. Благодаря этой их способности они могут поднять до рыбячего уровня эти увесистые граниты науки к поверхности океана. Для чего, конечно же, им необходимо определенными талантами… Вот уж да: без этого с кучей глупой непоседливой рыбятни управиться совершенно невозможно! Рыбам – учителям как минимум надо обладать способностью рассадить целый класс рыбят по местам и засунуть в их рты гранитные учебники. Чтобы этот премудрый учебник поместился в маленький рыбьий ротик, учителям надо проделать огромную работу: откусить от него все лишнее! А дальше все идет по накатанной: ученик, зажав учебник между челюстей, поневоле начинает его грызть. Так вот сурово постигается гранит рыбоградской жизни.

Далее рыбам-учителям надо отфильтровать от общей массы тех, кому возможно и углубиться в изучение предметов... А в этом случае уж никак не обойтись без настоящих учебников. Так вот, чтоб никто не перепутал случайно вымытый подводным течением наверх кусок гранита с настоящим учебником, тут минобразом Рыбограда придумано…
Ах, да! О самом важном опять забыли – мы же не объяснили вам, что это за «минобраз» такой. В общих словах, это специальная стая рыб, которая организовала просвещение рыбоградцев ко всеобщему удовольствию так, чтобы одни думали, что у них образование бесплатное, а другие бы получали от этой бесплатности хороший доход.

И вот как удачно разобралась эта стая с теми гранитными учебниками: чтобы никто не перепутал настоящий «гранит науки» со случайным булыжником, они придумали на все учебники ставить такие специальные значки. И теперь на всех их рыбьих истинных учебниках выбивают один и тот же значок. Это работает железно: есть на камне нужный значок – значит, это учебник; нет значка – это не учебник, пусть его и выгрызала самая мудрейшая из рыб!
Правду сказать, выгравировать на всех учебных гранитах эти специальные значки – дело-то недешевое. Иной раз случается, что весь учебник возьмет да треснет, пока на нем значок этот выгрызают. Ну ничего… Зато общество Рыбограда получило благодаря этому иллюзию, что и них самое лучшее в подводном мире образование!

В заключении сей главы напишем, как в настоящем учебнике, вывод: в сфере Просвещения наш Рыбоград не мелко плавает!

[Нурофен]

Читается легко и с улыбкой!
В некоторых персонажах можно "увидеть" реальных людей

[Хельга Рыбина]

История четвертая. Про рыба-Мизантропа

Знаете, город все-таки очень сковывает жизнь своего населения. Представьте себе самый центр Рыбограда, где даже широкие улицы, скованные с обеих сторон стенами городских многоэтажных акваримов, запружены множеством плывущих по делам рыбограждан, а по дорогам стремительно проносятся целые кортежи из рыбомобилей. В такой урбанизированной воде каждый рано или поздно задумывается о простой жизни на природе, даже если неплохо получает на своей рыботе. Таким был и герой следующей истории, рыб Мизантроп.

Жил в Рыбограде один замкнутый и угрюмый рыб. Работал он в одном из рыбных министерств, поделенном на сотни стеклянных офисов – аквариумов, в которых такие же, как он, мелкие клерки были заняты нудной тягомотиной. Целый день он сидел в аквариуме офиса с такой миной, как будто постоянно жевал пучек прокисших водорослей. За его мрачность и замкнутость коллеги прозвали своего соседа по офису «Мизантропом». Иногда они устраивали различные розыгрыши, чтобы немного развлечь себя. Так, однажды над окном, из которого Мизантроп высовывал свой нос при общении с посетителями, они повесили табличку с надписью «Веселые картинки». Полдня весь их офис веселился, когда из-под «веселых картинок» выглядывала унылая физиономия их мрачного коллеги, покуда Мизантроп не догадался о причине их смеха и не сорвал табличку.

Трудно сказать, что Мизантропа напрягало больше: розыгрыши коллег, толпы посетителей или ежедневная тягомотина, но вскоре он начал думать, что все кругом только и заняты тем, чтоб испортить ему жизнь. Лишь после рыботы, оказавшись в одиночестве, он наконец то мог расслабиться. Там, лениво щелкая по каналам рыбовещания, ковыряясь в зубах после ужина, купленного в соседнем рыбстороне быстрой еды, этот рыб становился вполне доволен своим одиноким покоем. Омрачало сознание Мизантропа лишь то, что завтра опять надо тащиться в офис, вновь заниматься тягомотиной и сносить приколы его коллег …

Иногда по вечерам к Мизантропу заплывала в гости министерская «старая рыбушка» Нолли. Угощая рыба приготовленными ею ужином, Нолли в душе надеялась, что тот когда-нибудь оценит её и позовет замуж… То были напрасные надежды: Мизантроп, благосклонно принимая ее внимание в виде ужина, мечтал лишь о покое для себя, но никак ни о женитьбе! Как-то обиженная Нолли упрекнула Мизантропа, сказав: «С таким характером тебе бы не в городе жить, а отшельником в диких лесах…» Мизантроп же так плохо разбирался в чувствах других, что принял упрек Нолли за совет и в самом деле начал раздумывать об этом. Уныло бредя поутру в офис, говорил сам себе: «Бросить бы эту треклятую рыботу, да махнуть бы в лес…» Когда бестолковый клиент выносил ему мозг, представлял себя отдыхающим в палатке на подводной поляне... Снося учиненные офисной младостью над ним розыгрыши, представлял себя одиноким жителем тесной пещеры…

Тогда он начал выискивать в фишбуке статьи о дауншифтинге, смотреть по рыбовизору передачи про жизнь на лоне дикой природы. Даже снаряжение для походной жизни купил – которое, впрочем, без дела валялось в кладовке... Так бы оно провалялось в пыли и дальше, если б однажды на День Дурака коллеги в очередной раз не разыграли Мизантропа. Шутка та была как обычно глупая, но еще и несколько хамская, и тут его «чаша терпения» переполнилась настолько, что Мизантроп решил показать всем им, насколько он презирает их общество. Он решительно собрал походные вещи, сел в рыбомобиль и поехал в сторону Самого Дикого Водорослего леса, правда, предварительно подписав у шефа заявление на внеочередной отпуск.

На облюбованной им полянке Мизантроп разбил свой лагерь. Наконец мечты об отшельнической жизни превращались в явь под веселое бульканье водорослевых рыбок! Пребывая в отличном настроении, Мизантроп решил немного прогуляться, заодно и осмотреться. На опушке леса он залюбовался одной из самых милых рыбок - Коровкой. "Коровка-коровка, дай молочка," - вспомнили Мизантроп стишок. Все происходящее мало-помалу возвращало его в беззаботное детство. Немного отойдя от опушки, увидел он рыбу-Кукушку: распознал ее по рябым пятнам на теле. «Буль-буль, буль-буль!» – начала она звонко бульковать, но скоро заткнулась. Мизантроп поежился: «Что-то немного она мне набулькала». На следующий день проходил он снова мимо гнезда рыбы-Кукушки. «Кукушка-кукушечка, сколько мне жить?» - вопросил он. На этот раз водорослевая Кукушка отсчитала на бульк меньше. Мизантропу эта тенденция не понравилась.
Не понравились ему и другие реалии походной жизни. Оказалось, что если забыть закрыть наглухо палатку – туда набьются комариные моллюски, которые замучат за ночь своим писком и укусами… А ещё лесная дичь почему-то нагло игнорировала расставленные для нее ловушки, и вместо сытного ужина ему приходилось который день довольствоваться водорослевым салатом да теми консервами, что привез из города. Оказалось также, что ночью одному в палатке страшновато: из чащи водорослевого леса тои дело доносятся такие странные бульки, и вопли, будто там кого-то живьем жрут. Единственным плюсом показалось Мизантропу, что дикие рыбы, в отличии от офисного планктона еще не научились подстраивать дурацкие розыгрыши.
Но с настоящей неприятностью Мизантропу только предстояло столкнуться. В тот день он опять вопросил Рыбу-Кукушку насчет продолжительности его жизни, но та, булькнув всего пол раза, вдруг резко заткнулась и спряталась. Оглянувшись, Мизантроп заметил, что большая странная тень пересекла лесную поляну. Для кита, который мог своей тушей закрыть свет, здесь было мелковато. Да и «голова» этой тени была довольно странной – как будто раздвоенной. Он, правда, слыхал про каких-то чудовищ с раздвоенной головой, которых недавно стали замечать некоторые охотники, но считал это сказками. Подняв взор, он увидел такое, что могло присниться разве что в страшном сне: прямо на него летела огромная рыба с раздвоенной, похожей на огромный молот головой. Края этого молота глядели в разные стороны хищными глазами. Это было не что иное, как Рыба-Молот – новый, появившийся невесть откуда в этих краях вид акул! Мизантроп оцепенел от ужаса, когда зрачок одного гигантского глаза уставился на него, и кинулся в рыбомобиль. В следующую секунду послышался толчок и скрежет гигантских зубов по его обшивке. Мизантроп бросил свой мобиль в самую гущу Водорослевого леса и принялся петлять между деревьями. Они колыхались от мощного хода подводной громадины, и рыбомобиль болтало туда-сюда, словно кусок сахара в стакане чая, размешиваемого ложкой. Тучи песка поднимались со дна, ветви водорослей били о лобовое стекло – он был будто в центре смертельного вихря!
Остановился он лишь когда заглох мотор. Удостоверившись, что вокруг – тишина, Мизантроп еще долго не решался выйти из машины, дабы долить топлива в бак. Заправившись, он тотчас повернул в Рыбоград, даже не вспомнив об оставленных им палатке и других походных вещах.

Когда после отпуска Мизантроп, задумчивый и похудевший, с залеченными ссадинами, вновь появился в офисе, у аквариумных коллег отчего-то пропала охота веселиться над ним. Никто, кроме Нолли, не решился расспросить его про эти ссадины: Мизантроп даже ей не рассказал об их происхождении. Но странная задумчивость, которая всякий раз возникала на лице Мизантропа, когда в его мозгу всплывала память о той страшной встрече с Рыбой – Молот, отчего-то заставляла веселых коллег притихнуть.

А все-таки, надо почаще бывать за городом. Отдых на лоне природы очень укрепляет нервную систему!