А26
– Он очнулся.
Юрген находился в небольшом помещении без окон. Он сидел на стуле. Руки и ноги были связаны. Обстановка аскетичная. Кирпичные, неоштукатуренные стены, под потолком – лампочка без люстры, в углу сложены какие-то мешки. Из мебели – стул, на котором он сидел и стол напротив и ещё 3 стула. За столом – человек, которого незнакомец представил отцом Карла. Сам незнакомец, то есть «Отец Хорста» тоже был здесь. А слева и справа – двое крепких парней, угрожающего вида, вооруженных автоматами. Старые «Шмайсеры», вероятно, ещё с войны. Автоматы не были направлены на Юргена, но было ясно, что при необходимости оружие будет пущено в ход.
– Развяжите его! – приказал «отец Карла»
Кто-то сзади, ловко развязал верёвки. «Ага, морской узел» – сообразил Юрген.
Да… влип! И не убежишь.По крайней мере, сейчас! Юрген не был слабаком, занимался спортом (настольный теннис), держал себя в хорошей форме, но идею кинуться одному безоружному на вооружённых противников пятерых (если не больше, сколько там за спиной, неизвестно) он отмёл сразу. К тому же неизвестно, что там за дверью. Скорее всего, тоже вооружённые люди… Ладно, послушаем, что они скажут. Ведь они что-то хотят от Юргена? И, кажется, он догадывается, что именно.
– Здравствуйте, герр Кёлер, – ласковым голосом начал «отец Карла», – Рад видеть Вас у нас.
Юрген на приветствие, конечно, не ответил.
– Понимаю, Вы моей радости на разделяете. Но я надеюсь завоевать Вашу благосклонность. Постараюсь, по крайней мере.
«Отец Карла» выдержал паузу.
– Прежде всего, я бы хотел извиниться перед Вами за то, что мы прибегли к обману, а потом к насилию. Сложно испытывать нежные чувства к тому, кто ударил тебя по голове. Нам самим произошедшее крайне неприятно. Поверьте, с нашей стороны это была вынужденная мера. У нас просто не было другого выхода. Конечно, нам было бы приятнее просто пригласить Вас на беседу и провести её в более приятном месте, например, в ресторане. Но мы не могли рисковать. Вдруг бы Вы отказались, как бедняга Бихель, или наделали бы каких-нибудь глупостей?
Поймав взгляд Юргена:
– Нет-нет! Вы неправильно поняли. К смерти Бихеля мы никак не причастны. В газетах всё верно написано. Взрыв в институте вирусологии осуществлён молодым человеком из национально-ориентированной организации «Чёрная саламандра». Ни к этой организации, ни, тем более, ко взрыву мы никакого отношения не имеем. Мы ничего не знали о «Чёрной саламандре» и её планах. Мы и сейчас гадаем, ломаем голову, зачем им был нужен этот взрыв, от которого, кстати, Вы тоже пострадали. Нам взрыв в институте и смерть Бихеля были совсем не нужны. Мы пытались склонить его к сотрудничеству, но он отказался. А согласился бы, глядишь, был бы жив и находился бы сейчас в другом месте. Мы не знали о планах этих горячих ребят, а то, непременно спасли бы Бихеля. Но Бихеля больше нет. И, насколько нам известно, погибли все учёные вашей лаборатории. Остались только Вы и это большое счастье не только для Вас, но и для нас. И Вы нам просто очень нужны. Вашей гибели мы допустить никак не можем. Да, члены «Чёрной саламандры» арестованы. А вдруг, не все? К тому же мы не знаем, зачем им было нужно взрывать институт? Может быть, за ними кто-то стоит и этот кто-то не собирается останавливаться? И нет никакой гарантии, что их следующей мишенью не станете Вы. Да, герр Кёлер, Вы уже догадались. Нам нужен гулпанцин. Мы получаем его, щедро с Вами расплачиваемся, компенсируем Вам моральный ущерб за неприятные минуты, которые Вы провели здесь и оставляем Вас в покое или, вариант, который мне нравится больше, мы продолжаем сотрудничество. Поверьте, скоро наша организация станет очень влиятельной и нашей дружбы будут добиваться многие. Мы не забываем услуги, оказанные нам. Когда к нам по-хорошему и мы по-хорошему. Когда к нам по-плохому… Ну, не будем об этом. Ведь Вы, герр Кёлер, умный человек и ссориться с нами не захотите, ведь правда? Ах, да! Конечно. Понимаю. Вам бы не хотелось отдавать секрет лекарства неизвестно кому. Вдруг, мы злодеи и мечтаем уничтожить Человечество. Уверяю Вас, это не так. Кто мы? Мы – патриоты Германии и хотим только её возрождения. И мы очень надеемся, что Вы нам в этом поможете. Ну, что скажете, герр Кёлер?
Пока «отец Карла» разглагольствовал, Юрген думал, что делать дальше. Он умел думать очень быстро. И то, что ситуация была чрезвычайной, только ускоряло процесс мышления.
Итак, что же делать? Пытаться вырваться? Не сейчас. Сейчас это было бы самоубийством. Выдать мерзавцам все секреты? Этого делать нельзя ни в коем случае. Даже не обсуждается… С кем не обсуждается? С самим собой? Да, ни с кем. Даже с самим собой. Кстати, если Юрген всё расскажет, от него, скорее всего избавятся как от опасного свидетеля. Гордо молчать? Будут пытать. Эти умеют, ясное дело. Вполне вероятно, что некоторые из них ещё в «Гестапо» работали. Профессионалы. Кишки вытащат. Остаётся одно: водить их за нос и тянуть время. А там видно будет. Его должны хватиться, начать искать. А полиция в ФРГ, если верить фильмам, работает неплохо. Или, возможно, самому удастся сбежать. Или как-то подать сигнал. Да. Именно так. Тянуть время. В науке, эти дуболомы, скорее всего, не разбираются. Значит, обманывать их будет нетрудно. Хотя, чёрт их знает, вдруг среди них затесался биолог или, хуже того, вирусолог? Нет, это вряд ли. Ну, а даже если так, это мало что изменит. Просто врать придётся осторожнее. Да, это единственная правильная тактика. Так. Надо держать себя высокомерно, но не перегнуть палку. Делать вид, что он хозяин положения, а не они. А эти, до известного предела, будут вежливы и предупредительны. Он им нужен, а не они ему. И жизнь Юргена в относительной безопасности. Его убьют, точнее, попытаются убить только в одном из трёх случаев: или если они всё получат, и он им станет не нужен, или если они окончательно убедятся, что желаемую информацию от Юргена они не получат или в случае реальной опасности для них.
– Так что скажете, герр Кёлер?
Юрген выдержал многозначительную паузу.
– Прежде всего, мне бы хотелось знать, с кем я разговариваю. Представьтесь, будьте любезны!
«Отец Карла» усмехнулся.
– Ну, допустим, меня зовут Герман. Допустим. Так я жду Вашего ответа!
– Герр Герман, вероятно, мне так Вас придётся называть?
– Да-да, вот так и называйте!
– Герр Герман, позвольте спросить, кто Вы по профессии?
– Я военный. Окончил артиллерийское училище в Ютеборге.
– Ну, ясно, – Юрген избрал тон учителя, который говорит с нерадивыми учениками, – Скажите, а как Вы себе представляете информацию, которую от меня желаете получить? В каком виде?
– Что Вы имеете в виду?
– Ну, формулу воды, Вы, конечно, помните. Н2О. Вероятно, Вы полагаете, что гулпанцин тоже можно описать одной формулой. Пусть длинной, замысловатой, но одной формулой, в которой, допустим, несколько десятков букв и цифр или несколько сотен. И вот эта формула хранится у меня в голове. И, получив её, вы сразу же сможете начать производить лекарство?
Герман беззлобно рассмеялся:
– Я понял, что Вы имеете в виду. Невысокого же вы, учёные, мнения о нас военных! Нет, конечно же, мы так не думаем. Мы прекрасно понимаем, что такое технология. Время, температурный режим и так далее. Точно также мы отдаём себе отчёт, что держать всё это в голове никто не сможет. Но Вы, ведь, сможете всё это постепенно восстановить, правда?
– Вот тут?! – Юрген обвёл глазами помещение.
– Разумеется, нет. Мы оборудуем для Вас лабораторию. У Вас будет всё необходимое. Только попросите. И помощников Вам дадим. Сомневаетесь? Напрасно. Я же говорю, мы достаточно богаты и могущественны.
– Так может, лучше, я вернусь в свой институт и продолжу работу там, а потом ознакомлю Вас с результатами?
Герман снова рассмеялся.
– Нет, герр Кёлер. Такой вариант нас не устроит. Даже не рассматриваем.
И, выждав секунду:
– Ну, что ж, я так понял, Вы готовы сотрудничать с нами?
– А у меня есть другой выход?
– Нет, герр Кёлер. Нет у Вас другого выхода. И я очень рад, что Вы это поняли. Будут у Вас какие-то вопросы, просьбы?
– Я могу связаться с родными?
– Нет, герр Кёлер. Уж извините. Но всё зависит от Вас. Чем скорее мы получим гулпанцин, тем скорее Вы сможете встретиться с Вашими родственниками. Есть ещё вопросы?
Юрген молчал.
– Ну, а раз больше вопросов нет, то Вас сейчас проводят в Вашу комнату. В комнате, кстати, стоит стол, а на нём, письменные принадлежности. Так что список того, что Вам понадобится на первое время, можете составлять уже сейчас. Если что-то понадобится, позовите человека, который будет дежурить за дверью.
И уже обращаясь к парням с автоматами:
– Отведите, пожалуйста, герра Кёлера в его комнату!
Юргену завязали глаза. Потом его куда-то повели. Подниматься или спускаться не пришлось. На всякий случай Юрген считал шаги. 8, потом поворот направо и ещё 10.
– Наклонитесь, пожалуйста, – услышал он голос сзади, – тут низкая дверь.
Юргена ввели в помещение. Ему развязали глаза. Комнатка совсем маленькая. Где-то 3 на 2. Без окон. Те же кирпичные, неоштукатуренные стены. Бетонный пол. У стены – застеленная кровать. Старая, деревянная. Нежно-сиреневое покрывало и подушка. У другой стены – стол и стул. На столе, действительно, бумага, ручка и (ах, как трогательно!) – булочка и стакан сока. В углу – деревенский рукомойник и таз под ним. Под кроватью (хи-хи) – ночной горшок. Ещё – вешалка на стене. Больше в комнате ничего не было.
Автоматчики вышли и запрели за собой дверь, оставив Юргена наедине с его мыслями.
На смёпках с 1 Израильской
Хочу переделать мир. Кто со мной?
Ответить с цитированием
Сообщение от ИВС
