Иллюстрации к произвдениям Пумяуха

[Пyмяyx**]

Зависть

Взрослые заливают тоску водкой. Девочка Таня привыкла заедать тоску мороженным. Делала она это не одна, а вместе с одноклассницей и подругой Леной. Ну, правильно: разделённое горе – половина горя. Вот и сейчас девочки сидели в летнем кафе под тентом. Приятный ветерок обдувал их, мороженное перекочёвывало из вазочек в желудки, а разговор неспешно катился.

Эти слишком радостные. В рассказе не так.











Вот эта - лучше всего

[Пyмяyx**]

Случайно смешал 2 рассказа: "Зависть" и "Из соображений гуманности" Девочки, которые едят мороженное, и инопланетяне.

[Пyмяyx**]

Из соображений гуманности

Никогда ещё в зале Великого Собрания Кгалвыоленыке на планете Рофыщавнкыылф, которую земные астрономы называют Kepler-10b, не было такого бурного заседания. Ленгроныфоавыы читал и тут же переводил стихи и прозу, включал аудио и видеозаписи, а Кгалвыоленыке – разумные существа, напоминающие по форме грибы с двумя шляпками, спорили, размахивая щупальцами. И каждый старался доказать свою правоту. В огромном по земным меркам круглом зале, диаметром в 10 километров, звучали стихи Гомера и Овидия, Шекспира и Пушкина, Гёте и Шиллера. Проза Рабле и Сервантеса, Диккенса и Чехова, Дюма и Гюго, Ремарка и Маркеса. Под сводчатый потолок поднимались фуги Баха и симфонии Моцарта, вальсы Штрауса и концерт Чайковского. Гремел бас Шаляпина, смеялась труба Армстронга, Ведищева пела про лесного оленя. На экране чудили Чарли Чаплин и Луи де Фюнес, Моргунов, Вицин и Никулин. Том гонялся за Джерри, а волк гонялся за зайцем, крича ему в след «Ну, погоди!»

Совсем не похоже

[Пyмяyx**]

Даже уже не помню, к какому рассказу это заказывал. Совсем непохоже.

[Пyмяyx**]

Ищу неправую

[Пyмяyx**]

Лестница

Ничего особенного в помещении не было. Те же стены, где-то белёные, где-то облицованные кафелем, те же лампы дневного света (хотя свет совсем и не похож на дневной), столы, шкафы, стеллажи, раковины, сушилки с лабораторной посудой. Илья открывал новые двери (а за ними темно), зажигал свет, гасил свет в помещении из которого вышел (сзади темно) проходил сквозь очередную лабораторию, открывал новую дверь (а за ней темно) Ощущения, что кто-то сзади крадётся или кто-то прячется в шкафу не было. Но беспокойство нарастало. Холодок, гуляющий по спине приятным не был. Илья не бежал, но шёл быстрым шагом, стараясь закончить обход побыстрее. Не хотелось ни к чему прикасаться. Дверные ручки, выключатели, «точки»… Как будто они были заразными. Илья мечтал поскорее вернуться в сторожку и вымыть руки с мылом.

Все иллюстрации к данному рассказу не подходят. Ну, не то, что я просил!




































Разве что, вот эта?

[Пyмяyx**]

Снова забыл про язык. Но получилось симпатичненько

[Пyмяyx**]

Меньшее добро

Вдруг, откуда-то появляется мальчик помладше. Он бесстрашно бросается в атаку на обидчиков девочки. Всё происходит настолько неожиданно, что первые несколько секунд, ему сопутствует удача. Парни в растерянности. Мальчику даже удаётся повалить на землю одного из противников. Но вот они опомнились, навалились трое на одного и защитник девочки избитый лежит на мостовой, а один из обидчиков сидит на нём и держит его за волосы:
– Проси прощения, гадёныш!
Мальчик мужественно молчит. Кажется, всё кончится для него сейчас очень плохо.

[Пyмяyx**]

Оттуда же:

В 9 вечера он закончил диктовать секретарю последнюю главу своего трактата «О природе любви и ненависти», над которым он трудился последние девять лет и мысленно возблагодарил Всевышнего за то, что тот дал ему возможность закончить труд. Незадолго до полуночи он попросил родных и близких, сидевших возле его кровати удалиться и оставить его наедине с мыслями. Все послушно вышли.

Нет. Не похоже

[Пyмяyx**]

Оттуда же:

Все, находившиеся в комнате, увидели огромный зал. Сводчатый потолок опирался на массивные колонны. Стены и пол были сделаны из грубо отёсанного серого камня. Большую часть зала занимал длинный стол, такой же грубый и массивный, как и всё здесь. На столе стояли всякие яства, а за столом пировали черти.
– Это наша трапезная, пояснил Велиал, – Простые черти обедают в других местах. Тут только знатные, особо приближённые к Люциферу. Министры, так сказать. А вот сам Люцифер сидит во главе стола.
Люцифер сидел на троне. Он был раза в полтора выше и толще остальных чертей и этим выделялся.

А вот здесь всё вышло как надо. Картинки великолепны. Даже не знаю, какая лучше.