Нелли Владимировна Ким

[Пyмяyx**]

Нелли Владимировна Ким

Нелли Ким: заслуженный мастер спорта, абсолютная чемпионка страны, абсолютная чемпионка Спартакиады народов СССР 1975 года, абсолютная чемпионка мира 1979 года, обладательница Кубка страны, пятикратная олимпийская чемпионка, кавалер двух орденов Трудового Красного Знамени
Что дают человеку занятия спортом? Какова социальная роль спорта? Как воспитать с его помощью характер и волю? Чем вообще он привлекателен, этот феномен нашего века, — спорт?
На эти вопросы читатели, любители физической культуры, ищут ответы в книгах знаменитых спортсменов. И каждый автор пытается расшифровать свое отношение к спорту по-разному.
Нелли Ким известна и популярна всюду. Она достигла самых высоких пиков славы, вписала свое имя в историю мировой гимнастики. Ее путь к вершинам мастерства был своеобразным и крутым. Поэтому увлекательна и книга Ким.
Рассказ Нелли о себе, о своем увлечении гимнастикой, о тренировках и выступлениях захватывает, заставляет размышлять не только об описанном эпизоде. Читая записки Ким, мы видим, как формировался ее характер, как шел процесс самовоспитания.
Хотя спорт и требует полной самоотдачи, он лишь часть многообразной жизни. И очень хорошо, что Нелли Ким не замкнулась только на своих ощущениях в зале и на помосте. Человек увлекающийся и творческий, Ким искренне рассказывает о людях, с которыми ее столкнула жизнь.
Поскольку книга Нелли Ким адресуется молодежи, то, надеюсь, тысячи юношей и девушек, которые мечтают о спортивных высотах, почерпнут из записок прославленной гимнастки много полезного.
Нелли Ким оставила яркую страницу в мировой летописи спорта. И сегодня старший тренер женской сборной Белоруссии, судья международной категории, заслуженный мастер спорта Нелли Владимировна Ким мечтает о новых делах, свершениях.
Уверен — мечты ее сбудутся.
Михаил Воронин заслуженный мастер спорта,

[Пyмяyx**]

Ким, Нелли Владимировна

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 7 апреля 2022 года; проверки требует 1 правка.




В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Ким.

Нелли Ким
Личная информация
Пол	женский
Полное имя	Нелли Владимировна Ким
Прозвища	Киманелли
Страна	СССР
Дата рождения	29 июля 1957 (65 лет)
Место рождения	Шураб, Таджикская ССР, СССР
Рост	152 см
Награды и медали
Олимпийские игры Золото Монреаль 1976 команда Золото Монреаль 1976 опорный прыжок Золото Монреаль 1976 вольные Серебро Монреаль 1976 многоборье Золото Москва 1980 команда Золото Москва 1980 вольные Чемпионаты мира Золото Варна 1974 команда Бронза Варна 1974 бревно Золото Страсбург 1978 команда Золото Страсбург 1978 опорный прыжок Золото Страсбург 1978 вольные Серебро Страсбург 1978 многоборье Золото Форт-Уэрт 1979 многоборье Серебро Форт-Уэрт 1979 команда Серебро Форт-Уэрт 1979 бревно Серебро Форт-Уэрт 1979 вольные Бронза Форт-Уэрт 1979 опорный прыжок Чемпионаты Европы Золото Шиен 1975 вольные Серебро Шиен 1975 многоборье Серебро Шиен 1975 бревно Бронза Шиен 1975 брусья Бронза Шиен 1975 опорный прыжок Золото Прага 1977 опорный прыжок Серебро Прага 1977 бревно Бронза Прага 1977 многоборье Бронза Прага 1977 вольные Государственные и ведомственные награды
Официальный сайт
Медиафайлы на Викискладе

Не́лли Влади́мировна Ким (род. 29 июля 1957, Шураб, Таджикская ССР) — советская гимнастка, пятикратная олимпийская чемпионка, пятикратная чемпионка мира, двукратная чемпионка Европы и многократная чемпионка СССР. Заслуженный мастер спорта СССР (1976). Президент женского технического комитета Международной федерации гимнастики.
Содержание

• 1 Биография
• 2 Образование
• 3 См. также
• 4 Примечания
• 5 Литература
• 6 Ссылки

Биография

Родилась 29 июля 1957 года в Шурабе (Таджикская ССР)^[1]. Отец Нелли Владимир Ким — сахалинский кореец, а мать Альфия Сафина — татарка. После рождения Нелли семья переехала в Чимкент, на юг Казахстана, родители до сих пор живут там^[2][3]. В Чимкенте Нелли с 10 лет начала заниматься спортом в местной ДЮСШ у тренера Владимира Байдина, стала сильнейшей гимнасткой Казахстана и вскоре заявила о себе на всесоюзной, а затем и на мировой арене.
Ким была одной из лучших гимнасток мира на протяжении 1970-х годов, при этом она достойно конкурировала с такими звёздами гимнастики, как Надя Команечи, Людмила Турищева и Ольга Корбут. В 1975 году она стала чемпионкой Европы в вольных упражнениях и вместе с Ольгой Корбут абсолютной чемпионкой Спартакиады народов СССР. А через год стала трёхкратной олимпийской чемпионкой на Олимпийских играх в Монреале (1976). На этих соревнованиях Нелли стала первой в истории гимнасткой, получившей оценку «10,0» за вольные упражнения и опорный прыжок — вслед за Надей Комэнеч, которая получила «десятку» за упражнение на разновысоких брусьях. Так как в то время считалось, что в гимнастике невозможно получить максимальную оценку, табло производства фирмы Omega технически не могло отображать такие результаты и набранные 10 баллов выглядели как «1,00».




Нелли Ким выступает в вольных упражнениях на Олимпийских играх в Москве (1980)


В декабре 1977 года вышла замуж за белорусского гимнаста Владимира Ачасова и переехала в Минск. Стала тренироваться у его тренера Николая Милигуло и выступать за Белорусскую ССР^[2]. В 1979 году стала абсолютной чемпионкой мира, а на московской Олимпиаде 1980 года вновь стала олимпийской чемпионкой.
После окончания карьеры в 1980 году Нелли Ким долгое время тренировала различные национальные сборные по спортивной гимнастике (Республика Корея, Италия, Белоруссия), стала международным арбитром и судила все крупнейшие соревнования — Олимпийские игры, чемпионаты мира и Европы.
С 1996 года — член Международной федерации гимнастики^[1]. В октябре 2004 года на конгрессе Международной федерации гимнастики Нелли Ким была избрана президентом женского технического комитета Международной федерации гимнастики и стала одним из главных инициаторов введения новой системы судейства в спортивной гимнастике.
Награждена двумя орденами Трудового Красного Знамени (1976, 1980)^[1]. Заслуженный тренер Республики Беларусь^[4].
В 1999 году Нелли Ким была включена в Международный зал славы гимнастики, который находится в американском Оклахома-Сити.
После развода со вторым мужем, советским велогонщиком Валерием Мовчаном, проживает в США, в Миннеаполисе. Дочь, тоже Нелли, окончила университет в Чикаго.
Известная канадско-португальская певица Нелли Ким Фуртадо (род. 197 была названа в честь Нелли Ким. На её родителей сильное впечатление произвело выступление Ким на монреальской Олимпиаде 1976 года^[5][6].
Образование

Окончила Казахский государственный институт физической культуры в Алма-Ате (197.
В 2010 году поступила в заочную аспирантуру Национального государственного университета физической культуры, спорта и здоровья имени П. Ф. Лесгафта (кафедра теории и методики гимнастики). В 2011 г. защитила диссертацию на соискание учёной степени кандидата педагогических наук по теме «Подготовка высококвалифицированных судей по спортивной гимнастике»^[7].

[Пyмяyx**]

http://www.offsport.ru/gymnastics/ne...-ustupat.shtml


Не уступать ни в чем!

...Сижу в раздевалке и реву. Как маленькая девчонка, у которой злой мальчишка отобрал вкусную конфету.

Реву и дуюсь. И свет мне не мил.
Вошла Маша Филатова. Я так и знала, чувствовала, что первой придет она. Добрей ее я не встречала людей. Ну разве что еще мама. Но мама есть мама. И она далеко.
Однако, честно сказать, даже появление Маши меня не обрадовало. Я ее люблю и ценю. Но сейчас хотелось побыть одной, наедине с мыслями.
— Маша, я сейчас выйду. Ничего страшного... Они мне все надоели! Убегу в гостиницу!
— Нелечка, ласточка, никуда убегать не надо. Сейчас все пройдет. Подумаешь, прыжок не получается! А меня брусья совсем не слушаются... Ну, не плачь, не плачь. Хочешь, я пойду и скажу, что у тебя нога болит?
— Не болит, Маша, не болит. Просто я, наверное, бездарная. И зачем я только согласилась эту «цукахару» разучивать?
Пришла (или восшествовала?) Латынина, старший тренер женской сборной. Она гордо держит голову, от нее исходит уверенность и непоколебимость. Я приготовилась услышать колкости и внутренне напряглась.
Но, поняв по глазам мое настроение, Лариса Семеновна мгновенно меняется, и из «первой дамы гимнастического королевства» становится домашней, воркующей:
— Нелька, ты чего заквасилась? Вот беда какая — прыгать разучилась. Научишься! Какие наши годы...
Латынина обнимает меня и вытирает слезы кончиком чистейшего носового платка. Я в каком-то отчаянии ругаю себя, говорю, что недостойна ехать на Олимпиаду. Тренеры на меня надеялись, а я не оправдала их доверие. В общем, я капризничаю.
Старший тренер встает и молча выходит. Она снова сама недоступность, горда и величественна.
Дверь закрыта неплотно, и я слышу, как Латынина бросает: «Научились истерики закатывать».
Эта фраза меня отрезвляет. Больно бьет по самолюбию. Теперь я злюсь только на себя — за свою слабость, за то, что видели мои слезы отчаяния.

А отчаяние было. И в тот момент мне казалось, что жизнь кончается. Может, конечно, и не жизнь, а гимнастика — точно.
Твердой походкой выхожу из раздевалки. Ужасно неприятно, что все на тебя смотрят. И девочки, и тренеры, и любители гимнастики, пришедшие в этот утренний час в Минский Дворец спорта, где сборная страны проводит последний сбор перед Олимпиадой-76 в Монреале.
Да, я уже взрослая, опытная. Я тысячу раз испытала, как надо преодолевать себя, свои слабости. И прекрасно знаю, что большой спорт — не прогулки по лесу, не сладкое мороженое, не мои любимые дыни...
Я иду, смотря прямо перед собой, и вижу, как Лев Константинович Антонов, стоящий у прыжкового коня, чуть съеживается. Мне становится его жалко — как же тренерам от нас, спортсменок, достается! А Антонов даже не «чистый» тренер. Он старший преподаватель института физкультуры, доцент, кандидат педагогических наук. Специалист по опорным прыжкам. И диссертация у него на эту тему. И помогает он мне и девочкам от всей души. Это он, Антонов, большой, грузный человек, с пышной седеющей шевелюрой и карими глазами, разработал именно для меня «цукахару» с пируэтом и теоретически доказал, что только этот прыжок мне нужен на олимпийском помосте. Этот прыжок удивит прежде всего судей. А удивление — это, как правило, восторг перед новым. Это наверняка высокая оценка.
За смелость. За новаторство. Вот только бы прыжок идеально выполнить.
Идеально выполнить...

[Пyмяyx**]

Не уступать ни в чем!

Антонов ждет. Краешком глаза вижу, как в дальнем углу помоста, облокотившись на бревно, наблюдает за мной Владимир Борисович Байдин, мой тренер.
Неужели я такая капризная, что со мной должны носиться как с маленьким ребенком? Я-то знаю, что моя нервозность сейчас пройдет, но какое впечатление производит она на присутствующих? Самое страшное, если на тренерском совете кто-то скажет: «Товарищи, нам надо серьезно рассмотреть вопрос участия Нелли Ким в Олимпиаде. Она плохо готова, программу не обновила, с задачами не справилась. Но самое главное — Ким не обладает сильным характером, психологически не способна спорить за победу с лучшими гимнастками мира».
Да, такое может случиться. И мне не поможет то, что у меня есть опыт участия в чемпионате мира, в первенстве Европы, есть золотые награды чемпионатов страны...
Я холодею от всех этих мыслей, и мне становится жаль и себя, и тренеров, и девочек, которые волнуются, — ведь они очень редко видели меня в таком состоянии. И слезы невольно снова наворачиваются на глаза, но теперь это уже слезы не злости, а жалости. Мягкие, успокоительные слезы.
И вдруг — о чудо! — у меня в сердце поднимается волна веселья и нежности к Антонову, который тоже готов заплакать. Вот он никогда не повысит на меня голоса, он будет уговаривать, тихо доказывать. Я подхожу и шепчу: «Разбег, наверное, надо чуть удлинить?»
Лев Константинович радостно кивает:
— Попробуй, Нелли, попробуй. Две ступни. Но только на «винт» закрутись порезче.
Я медленно иду на разбег. И сразу успокаиваюсь.
Улыбнулась Маше Филатовой, которая смотрела на меня. Киваю Люде Турищевой, которая вместе с Элей Саади занимается на ковре, в душе сочувствую Оле Корбут — она тоже не в духе, сидит нахохлившись на мостике возле брусьев. Почти у всех девочек небольшая пауза, и только Света Гроздова не знает, что такое усталость. Поразительное трудолюбие! Она не умеет отдыхать, лучший отдых для нее — это смена снаряда. Света постоянно в движении, делает подход за подходом, и в перерывах не просто сидит на стульчике, а повторяет руками какие-то комбинации.

Я прыгаю, прыгаю. Пять раз, шесть. Вылет неплохой, толчок руками тоже, даже сам пируэт вроде бы обретает настоящий рисунок (руки и ноги уже не разбрасываю), а приземление никуда не годится. Мы ищем, пробуем укоротить разбег. Прыгаю без пируэта, чтобы почувствовать высоту полета.
Снова находит отчаяние. Я ненавижу себя за бездарность. Теперь меня раздражает терпимость Антонова, мне нужна встряска, мне просто необходима требовательность и настырность Байдина!
Где он, Владимир Борисович? Да тут как тут, собственной персоной. Словно почувствовав мою слабинку, спешит сюда на всех парах. Низкого роста, плотный, он катится словно колобок. Только не румяный, а гневный.
— Ты можешь понять, что хлест ногами нужно делать во второй фазе? А потом, не успеваешь делать «жесткие» ноги!
Байдин почти кричит, он тоже раздражен. Да что сегодня за день такой!
Я срываюсь:
— Уйдите из зала! Ваши замечания мне мешают, без вас у меня обязательно получится!
Тренер, мой любимый тренер, который воспитал меня, научил всему, прожил со мной в гимнастике сложную жизнь, который сделал из своенравной, немного взбалмошной девчонки члена сборной страны, замолкает и в испуге ретируется из зала.
Немая сцена. Как в финале «Ревизора».
Я еще не успеваю сама напугаться, как делаю очередной разбег и уже в воздухе чувствую, что иду на отличное приземление. Антонов чуть не хлопает в ладоши, а я понимаю, что сил больше нет.
Странно, но никто мне не выговаривает за грубость.
...Ночью я почти не сплю. Меня мучают угрызения совести. Утром я не разминаюсь. Прихожу во Дворец спорта в цивильной одежде. Меня видит Латынина:
— Что случилось? Нелли, почему ты не на помосте?
— Лариса Семеновна, я прошу заказать билет до Чимкента. Я еду домой. У меня ничего не получается...

[Пyмяyx**]

...Не знаю, стоило ли так начинать книгу о жизни гимнастки, которая добилась признания, завоевала почти все спортивные титулы? Но для меня эта книга — исповедь, я хочу рассказать прежде всего о трудной, но необыкновенно увлекательной жизни спортсменки. Никаких прикрас, никаких розовых красок. Пусть будет что было.
Меня привыкли видеть улыбающейся, кокетливой, с охапками цветов. Что ж, я действительно человек веселый, жизнерадостный. Мне интересно познавать мир, путешествовать. Не терплю одиночества!
Это только на обложках журналов надо всегда улыбаться, а в спорте чаще хмуришься, злишься. И вот, когда пройдешь через многие испытания, когда переживешь минуты отчаяния, тогда всей душой, всеми клеточками усталого тела радуешься взятию вершины, к которой путь оказался так долог и так сложен.
Ну представьте хоть на секунду мой восторг и упоение, когда в Монреале мне вручали золотую награду за победу в опорном прыжке. За мою любимую и ненавистную «цукахару» с пируэтом! А счастье Байдина и Антонова? А улыбку Латыниной? Ведь это была и ее победа, ведь она тоже наверняка вспоминала не раз мои слова: «Лариса Семеновна, я прошу заказать билет до Чимкента...»
Вот поэтому я и хочу начать книгу с трудных дней моей жизни. Их было много, но дни подготовки к Олимпийским играм-76 почему-то особенно врезались в память.

[Пyмяyx**]

...Вернемся снова в Минский Дворец спорта.
Итак, я попросила билет до Чимкента. А до Олимпиады оставалось меньше месяца.
Лариса Семеновна побледнела. Осмотрела мое нарядное платьице, босоножки. Помолчала. Собиралась с мыслями?
— Нелли, ты знаешь, что это невозможно. Поговорим обо всем вечером. Хорошо? Иди в гостиницу, принеси форму. Проведи легкую тренировку. Вечером, вечером поговорим. Что подумают девчонки, если ты уедешь?
А действительно, что они подумают? Разве я не видела слезы Корбут или Лиды Горбик, плохое настроение Саади или Шапошниковой? Разве может быть все всегда гладко?
Может, одна Турищева не проявляла слабости на людях, но на то она и Турищева.
Я не уехала. Я тренировалась собранно, отрешенно. Больше всего на свете мне хотелось съесть дыню. Запах дыни преследовал меня все два часа занятий. Я грустила и по дыне, и по дому, вспоминала отца, мать, сестру и брата. Как они там?
Я отрабатывала вольные упражнения, и там, где хореограф требовала улыбку, я не улыбалась. Но ко мне особо не приставали. Я ждала вечера. Я устала.
Лариса Латынина — педагог и актриса. Педагогика без актерства не может существовать. Да, я согласна, что настоящая педагогика — это прежде всего честность по отношению к воспитуемому и по отношению к себе. Но ведь бывают случаи, когда необходимо поступиться «прямолинейной» простотой и проявить себя искусным актером, который в данную минуту вживается в образ, мысли, поступки «провинившегося».
Вот такой провинившейся я была тогда в Минске. И Латынина проявила все свое мастерство (это я теперь анализирую), чтобы наставить меня на путь истинный.
В ту ночь (а мы проговорили почти до утра) я раскрылась, я выложила все свои беды и сомнения, горести и радости. Лариса Семеновна смеялась, если я улыбалась, у нее увлажнялись глаза, если я грустила, она доказывала и приказывала.

Я ей верила, и мне становилось легче.
Поймите, в 19 лет тоже иногда хочется побыть снова маленькой и почувствовать, что тебя могут приласкать. Тренировки, поездки, турниры — это все прекрасно, но от них устаешь, скучаешь по дому, а мама или сестренка, с которыми можно поделиться сокровенным, — далеко. Тренер Байдин — мужчина, да еще с трудным характером, а раскрыться можно женщине.
Представляете, я, познавшая славу и сладость спорта, получавшая похвалы и тренеров и журналистов за усердие, трудолюбие, как-то поделилась сомнениями с Полиной Григорьевной Астаховой:
— Я иногда бываю просто в отчаянии. Ну что за жизнь у меня? Только и думаю о том, чтобы не опоздать на тренировку. А ограничений сколько? Этого нельзя, того нельзя. Нет, не выдержу я такого режима...
Полина Григорьевна не стала философствовать, а как-то тепло и откровенно ответила:
— Когда я выступала, думаешь, мне не приходили в голову такие мысли? Еще как приходили! Ты же видишь, я по натуре веселая, азартная. А как танцевать любила! Мой тренер Владимир Александрович Смирнов, тоже веселый, жизнерадостный человек, часто говорил! «Лина, жизнь у нас длинная, занятия спортом в ней — лишь частичка удовольствий. Ты думай, что тебе выпало огромное счастье, стать хорошей спортсменкой. Да, надо отказаться от некоторых желаний. Отказаться от малого ради большой цели».
Нелли, ты еще и натанцуешься, и на вечеринках насидишься. И семейное счастье познаешь. Просто у тебя такой возраст, когда думаешь, что уходят лучшие годы. Нет, поверь, лучшие годы еще не прожиты. Я выступала на трех Олимпиадах, а вот сейчас готовлю команду тоже уже к третьей Олимпиаде и довольна своей работой. Эх вы, девчонки, мои любимые, родные! Пройдут ваши горести, высохнут слезы, и вы будете смеяться там, на пьедестале, с цветами в руках и с медалями. Только надо немного потерпеть, заставить себя поработать как следует. Верно, Нелли?
...Начинался новый день — воскресенье. И Латынина разрешила мне поспать подольше, хоть до вечера. Сон лучше всего снимает напряжение. Но мне и так уже было легко, я стала сама собой. Специально дождалась завтрака и подошла к Байдину — извинилась за грубость на тренировке. Владимир Борисович подмигнул мне: мол, бывает, ничего страшного.
А потом я пошла спать. Засыпала с ощущением того, что в комнате запах дыни. Все-таки я очень соскучилась по дому.

[Пyмяyx**]

...Вообще мой первый дом не в Чимкенте, а в небольшом таджикском городке Шурабе Ленинабадской области. Там я родилась 29 июля 1957 года. Но этого я, конечно, не помню. А вскоре наша семья переехала в Чимкент — отец получил новое место работы.
Чимкент вырос в современный город, можно сказать, на моих глазах. Я его очень люблю, мой Чимкент — зеленый, гостеприимный, благоустроенный. Тысячи туристов приезжают туда, чтобы полюбоваться его архитектурой, посмотреть на раскопки древних поселений. Чимкент — город-труженик, его рабочие руки дают стране немало нужной продукции.
Мой отец, Владимир Николаевич Ким, работает на Чимкентском шиферном заводе. Начинал рабочим, наладчиком, затем заочно окончил технологический институт. Сейчас начальник ремонтно-строительного цеха.
Отца я очень уважаю. Человек на вид суровый, сдержанный, он беспредельно любит детей, нас никогда не баловал, но предоставлял самостоятельность. У отца я училась твердости, требовательности. Меня поражала и удивительная мягкость его сердца, которую он почему-то скрывал на людях. Он настоящий рабочий человек, и я не представляю его в отрыве от его родного шиферного завода. Я видела, что он работал не ради зарплаты, а отдавался заводу полностью. Мы очень гордились, когда отец скромно сказал, что его выбрали в завком. Уважают, значит, Владимира Кима!
У меня с отцом всегда были самые добрые отношения. Только один раз в жизни он сильно наказал меня, и тот случай я помню до сих пор.
Как-то мы с младшим братом отпросились у родителей сходить самостоятельно в предгорье — собирать подснежники. День был замечательный! Мы протопали немало километров, съели бутерброды и так увлеклись собиранием цветов, что не заметили, как спустились сумерки. А забрели далеко! Я представила себе, как волнуются отец и мать, как звонят в милицию...

Мы с Сашкой бежали обратно что есть мочи, половину подснежников потеряли. Я чувствовала ответственность за брата, но встречи с отцом почему-то не боялась: была уверена, что он меня выслушает.
Родительская любовь слепа. На этот раз отец не выдержал и снял с себя ремень — слишком переволновался за нас и не смог сдержать себя. Я так спешила, так понимала ситуацию, и вот, даже не выслушав объяснения, меня наказали...
Я дулась дня два. Я снова хотела убежать в горы — навсегда. Спрятаться в какой-нибудь хижине или в пещере страшного барса, который меня не тронет. Меня будут искать — неделю, месяц. Поднимут на ноги весь город. Я тихо плакала и упивалась своей «местью». А на третий день проснулась — и ни злости в душе, ни горечи. Все прошло, и обиды как не бывало. Характер такой — отходчивый. Но почему-то решила, что своих детей никогда не буду наказывать.
Мама — Альфия Газизовна — родом из небольшой татарской деревушки Мазьярь под Казанью. Я там была: местность живописнейшая!
Местность-то мне понравилась, а вот я поначалу не очень глянулась деревенским жителям. Я уже три года занималась гимнастикой и, понятное дело, в любую минуту повторяла руками и ногами свои любимые упражнения: тело требовало движений. Наутро после приезда в Мазьярь я, очарованная удивительной природой и солнышком, на лужайке перед домом стала кувыркаться, ходить на руках, делать перевороты, фляки. Вся деревенская мелюзга быстро собралась вокруг меня, а древние старушки приковыляли посмотреть «на ненормальную». Мама потом мне, смеясь, говорила, что сначала никто не мог в то утро понять, что случилось с девочкой.



Живая, энергичная, мама стала для меня примером в достижении цели, в желании совершенствоваться. Помню, мы веселились, когда мама начинала показывать нам, детям, свои отличные знания в татарском, таджикском, узбекском, немецком языках. Наверное, у нее были способности к лингвистике.
Продавец маленького продуктового магазинчика, мама в 35 лет поступила на заочное отделение Алма-Атинского института торговли. Занималась она упорно, усердно, не пропускала сессий. Я поражалась, как мама постигала новые для нее предметы. Я очень за нее переживала.
Когда в Монреале закончился гимнастический турнир, я сумела дозвониться до Чимкента и с необычайным волнением спросила: «Мамочка, как у тебя дела, сдала госэкзамены?»
Конечно, самой мне было бы очень сложно поговорить с домом. Помог мне в этом один канадский режиссер, который снимал кусочек для большого фильма об Олимпиаде. Он очень обрадовался новому сюжетику, и камера его коллеги-оператора стрекотала, пока я держала трубку. Но мне не было и дела до осветителей, операторов — я находилась как бы в состоянии невесомости, это было для меня необычным, первым ощущением: через десятки тысяч километров, через Атлантический океан, через сказочный «мостик» Монреаль — Чимкент я перенеслась в родной дом!
Услышав о том, что мама успешно выдержала экзамены и получила диплом, я была так же счастлива, как и. накануне, когда выиграла три золотые медали.