В окопах нет атеистов?

[Пyмяyx**]

[Нурофен]

Смеющимся ныне
Автор: Наталья Шевченко

Никто не смеётся над Богом в больнице...
Никто не смеётся над Ним на войне,
Там вера в сердцах начинает искриться,
И чаще молитвы звучат в тишине.

Никто не смеется над Ним при пожаре,
И всем не до смеха, когда идет смерч,
При голоде и при подземном ударе,
Насмешки проходят, меняется речь...

Слетает с лица вдруг надменная маска,
Когда самолет начинает трясти...
Никто не заявит, что Бог- это сказка,
Преступника встретив на узком пути...

Никто не воскликнет, что вера- для глупых,
Услышав смертельный диагноз врача ...
И с пеной у рта, спорить мало кто будет,
Когда встретит взгляд своего палача...

Издёвки, плевки и глупые шутки
Теряют свою актуальность, когда
Ты вдруг понимаешь, что нет и минутки-
Призвать в Свою жизнь Иисуса Христа...

Машина на скорости... Ты на дороге...
Вот резкий обрыв... Вот об камень висок...
Вот - пуля шальная, беда на пороге...
От смерти и ада, ты - на волосок...

Откуда ты знаешь, смеющийся ныне...
Что будет с тобой на развилках судьбы?
Смеяться легко, пока Бог дает силы
И терпит смиренно твои кулаки.

Смеяться легко под греховные мысли...
И под одобряющий взгляд пьяных глаз,
Но Бог всё же ждет и дыхание жизни
Тебе оставляет, даря тебе шанс...

Он рядом, молчит и милости полон.
Но может Он Имя Свое защитить-
Он лишь отойдёт... и тогда своим словом
Ты можешь себя навсегда погубить.

[Грушенька]

Это правда, да.
Многие говорят, что не верят, пока всё беспечно .
А в трудную минуту и атеист вспомнит, и попросит :" Помоги, Господи! "

[Пyмяyx**]

В 16 лет попал в больницу. Перекардит, миокардит, кардиосклероз. Жуткие приступы.И вот во время приступа подумал: а обращусь ли богу? Нет.Не обратился. И когда мама умирала - тоже. А уж такая мелочь, как турбулентность...

[Пyмяyx**]

«Морской Волк»

Мы все еще хлопотали возле него, как вдруг он зна-
ком попросил дать ему карандаш и бумагу.
«Прошу не мешать мне, – написал он. – Я улыбаюсь».
«Как видите, я все еще кусок закваски!» – приписал он немного погодя.
– Могу только радоваться, что кусок этот не слишком велик, – сказал я вслух.
«Благодарю, – написал он. – Но вы подумали о том, что, прежде чем исчезнуть совсем, он
должен еще значительно уменьшиться?»
«А я еще здесь, Хэмп, – написал он в заключение. – И мысли у меня работают так ясно, как
никогда. Ничто не отвлекает их. Полная сосредоточенность. Я весь здесь, даже мало сказать –
здесь...»
Слова эти показались мне вестью из могильного мрака, ибо тело этого человека стало его
усыпальницей. И где-то в этом страшном склепе все еще трепетал и жил его дух. И так предстояло
ему жить и трепетать, пока не оборвется последняя нить, связывающая его с внешним миром. А
там, кто знает, как долго суждено ему было еще жить и трепетать?
Глава тридцать восьмая
Кажется, левая сторона тоже отнимается, – написал Волк Ларсен на другое утро после своей
попытки поджечь корабль. – Онемение усиливается. Едва шевелю рукой. И говорите теперь по-
громче. Отдаю последние концы».
– Вы чувствуете боль? – спросил я.
Мне пришлось повторить вопрос более громко, и только тогда он ответил:
«Временами».
Его левая рука медленно, с трудом царапала по бумаге, и разобрать его каракули было не-
легко. Они напоминали ответы духов, которые преподносят вам на спиритических сеансах, где вы
платите доллар за вход.
«Но я еще здесь, я еще весь здесь», – все медленнее и неразборчивее выводила его рука.
Карандаш выпал у него из пальцев, и пришлось вложить его снова.
«Когда боли нет, я наслаждаюсь тишиной и покоем. Никогда еще мои мысли не были так яс-
ны. Я могу размышлять о жизни и смерти, как йог».
– И о бессмертии? – громко спросила Мод, наклоняясь к его уху.
Три раза он безуспешно пытался нацарапать что-то, но карандаш вываливался из его руки.
Напрасно пробовали мы вложить его обратно, – пальцы уже не могли удержать карандаша. Тогда
Мод сама прижала его пальцы к карандашу и держала так, пока его рука медленно, столь медлен-
но, что на каждую букву уходила минута, вывела крупными буквами: «Ч-У-Ш-Ь».
Это было последнее слово Волка Ларсена, оставшегося неисправимым скептиком до конца
дней своих. «Чушь!» Пальцы перестали двигаться. Тело чуть дрогнуло и замерло. Мод выпустила
его руку, отчего пальцы его слегка разжались и карандаш выпал.

[Нурофен]

Это правда, да.
Многие говорят, что не верят, пока всё беспечно .
А в трудную минуту и атеист вспомнит, и попросит :" Помоги, Господи! "

Это так!