Вирус любви

[Пyмяyx**]

31

Марине Вячеславовне открыла соседка Сизовых и сказала, что никого из них нет дома. Однако, спускаясь по лестнице, библиотекарь встретила женщину, которая поднималась, и спросила на всякий случай:
– Простите, Вы, случайно, не Виктория Николаевна?
– Да, – удивилась женщина, - а в чём дело?
Виктория Николаевна оказалась красивой блондинкой лет тридцати пяти, наверное, даже моложе. Марина Николаевна успела подумать: «Таня – брюнетка, наверное, в папу. Или эта Виктория – крашенная?»

– Я из школы, где учится Таня. Нам нужно поговорить… Не бойтесь, ничего плохого не случилось. Таня жива, здорова и ничего не натворила.
– Ну… хорошо. Давайте пройдём в квартиру!
Вошли.
Большая комната. Стол, стулья, шифоньер, буфет с хрусталём и фарфоровыми статуэтками, книжный шкаф, трюмо. Три кровати застелены красивыми покрывалами. Ну, ясно! Сейчас многие супруги вместе не спят. К тому же найти односпальные проще. И над каждой кроватью – коврики. На одном – олени, на другом – горная деревня, на третьем – женщина, пеленающая ребёнка. И на полу ковёр. Ну, понятно, что из Германии приехали! Вообще-то, немецкие вещи можно было видеть в квартирах у многих: трофеи, но тут их было заметно больше.
Сели. Виктория Николаевна вопросительно смотрела на Марину Вячеславовну.
– Все-таки по поводу Тани?
– Виктория Николаевна, - начала библиотекарь, – я вот по какому вопросу. У нас ЧП, но, если так можно выразиться, приятное ЧП. В общем, Ваша дочь влюбилась. Уж извините, что я сообщаю Вам об этом. Но... вот так уж вышло.
Вздох, улыбка:
– А я -то уж подумала...Но почему этим интересуется школа?
– Да, каких-нибудь пару лет назад, подобное было бы немыслимо: школьный библиотекарь... Да, я не учительница, я в библиотеке работаю, посещает мать ученицы, чтобы сообщить ей такую новость. Но мир изменился. Про фламо знают все. Сейчас каждый случай взаимной любви на счету. Нас просто обязали выявлять подобные случаи и всемерно содействовать. Всё просто чудесно! Не надо волноваться. Радоваться надо! Все мы влюблялись!
– Да. Все мы влюблялись. Честно говоря, я надеялась, что это произойдет позже. Главное, чтоб учебе не помешало...
– Ну, это наша забота. Я имею в виду коллектив школы… Хотя, ваша тоже. Трудно будет, конечно. Но чем сможем – поможем.
– Так, значит, любовь взаимная? Что за мальчик?
– Мальчик очень хороший. На редкость. Вежливый, интеллигентный. Шалопай, немного, ну, так все они такие. Во всяком случае не гопник какой-нибудь. А как он на неё смотрит...
– Учится хорошо?
– Хорошо. Четвёрочник. Так учителя говорят. Ну, знаете, по мне так это лучше, чем круглый отличник, зубрила и зануда. Ясное же дело, мальчишкам и отдохнуть надо и на улицу выйти и в футбол погонять.
– Восьмой класс, рановато как-то для любви... И несерьезно, мне кажется. У меня в 8 классе был кавалер, портфель носил, на каток ходили... А потом мы переехали (я ведь тоже дочь военных) и этот Петя забылся очень быстро...
– Ну, вот видите! А Вы говорите: «рановато»!
– Учиться сейчас Тане надо, а не ерундой голову забивать! В первую очередь учеба, остальное потом! Не любовь это, простая дружба! Пусть дружат, пока это учебе не мешает.
– Года два назад я бы рассуждала также, как Вы. Но сейчас, вы же знаете какое положение. Вот Вы с Петей расстались. Но у Вас были другие шансы. Вы вышли замуж в конце концов. А у Тани шансов, возможно, больше и не будет. Очень опасно. Лучше не рисковать. А на счёт учёбы не беспокойтесь. Всё будет под контролем.
Передаю разговор с большими сокращениями. Как и беседа, описанная в предыдущей главе, данный разговор какое-то время шёл по кругу. Вроде бы уже поняв и приняв аргументы Марины Вячеславовны, Виктория Николаевна снова возвращалась на исходные позиции:
– Какой замуж, Вы что, она же еще ребенок!!!
Марина Вячеславовна напомнила про Ромео и Джульетту, и про то, что не так уж давно плане люди так и женились вот в таком юном возрасте:
– Ну, вот так уж получилось! Изменились обстоятельства.
- Ох, да что же я сижу! Чаю! – вдруг встрепенулась Виктория Николаевна.
Поставила чайник на плиту. Накрывала на стол. Варенье, печенье и т.п. И вдруг уронила чашку. Нагнулась за осколками и как начинала плакать "Танечка, девочка моя маленькая!..."
– Ну-ну... Не плачьте! Всё просто чудесно! – утешала Марина Вячеславовна.
Но Виктория Николаевна продолжала плакать
– Как же так! Танечка...
После чая Виктория Николаевна решительно встала и достала из буфета коньяк.
– Заветная бутылочка! Ещё оттуда.
Пили прямо из чашек (при обилии в буфете хрусталя)
И снова:
– Танечка моя... Неужели выросла???
– А покажите Танины фотографии, – попросила Марина Вячеславовна, – какая Таня была в детстве?
– Да, конечно.
Заплаканная Виктория Николаевна достала альбом с фотографиями. Открыла почему-то с конца и фотографии шли в порядке обратном хоронологиескому.
– Вот последняя фотография, уже Куйбышеская, а вот мы в Лейпциге, здесь Таня в 6-м классе… Наш военный городок… А вот мы у моих родителей в Кишинёве… А вот у Витиных… А вот Таню в пионеры принимают.. А вот мы в Берлине… А это муж с сослуживцами...
Кстати, Елизавета Борисовна немного ошиблась. Виктория Николаевна не была секретаршей у мужа. Она работала при штабе. А вот сейчас не работала. Но это временно! Сидеть дома – тоже не дело. У неё же есть профессия.
– Вот Таня в детском саду, – продолжала она, –…Вот Тане три годика, с щенком играется… Вот тут Тане, наверное, месяц… Вот мы втроём у дверей роддома…Вот я в роддоме с пузом… А вот наша свадьба. 45-й год. Сразу после победы. Кстати, тут Таня уже есть. Ну, как бы, в проекте. Не видно её… А вот уже война. Это Баутцен, Германия… А это – Польша… А это Брест…Минск, наша первая совместная фотография…
Виктория Николаевна познакомилась с будущим мужем в июле 1944 в только что освобождённом Минске, куда её направили после окончания школы связистов. Виктор тогда был ещё лейтенантом.
– А вот школа связистов. Вторая слева – я… А это – мои родители… А вот я в школе… Это Батайск… А вот – наш класс! Узнаете меня?
– Вот эта?
– Да, узнали. А вот – Петя.
И снова – слёзы.
– Я ведь так любила Петю и не хотела уезжать, даже из дома убежать хотела...
Марина Вячеславовна тоже рассказала Виктории Николаевне про свою первую любовь. Мальчика звали Юра. Он был из параллельного класса. Они пели в школьном хоре.
– А я Юре так и не решилась признаться
Женщины сидели на полу и ревели над фотоальбомом. И Марина Вячеславовна вытирала Виктории Николаевне слёзы кухонным полотенцем.
Когда Таня вернулась домой и открыла дверь своим ключом, она застала фантасмагорическую картину: мама и библиотекарша сидят на полу обнявшись и поют «Ой, рябина кудрявая!»
Да… Поразительный день!